— А какой смысл говорить то, чего никто не услышит? — с горечью произнес Федор Филиппович. — Это ведь все равно, что ораторствовать перед зеркалом — вроде, душу отвел, а толку никакого, все как шло, так и идет…
— И идет прямиком к новой войне на Кавказе, — вставил Алехин. — Причем такой, какой мы еще не видели. Если уж за оружие взялся Дагестан, наше дело табак. Вот-вот полыхнет, да не где-то в одном месте, а по всему Кавказу. И тогда опять придется начинать все с начала: полевая артиллерия, танки, бомбовые удары, десантура, ракетные обстрелы, катастрофические потери личного состава, комитет солдатских матерей, негры в камуфляже…
— Дались тебе эти негры, — сказал Федор Филиппович. — Возьми себе из детского дома арапчонка и по вечерам после работы таскай его за волосы, отводи душу…
— Хорош совет! — фыркнул Алехин. — А что будет, когда он вырастет, ты подумал?
— То же самое, что сейчас происходит по всему миру, в том числе и у нас, — пожал плечами Потапчук. — Христиане в свое время вволю потаскали мусульман и африканцев за кудри, вот они теперь и отыгрываются.
— Уклоняешься от темы, — разрывая зубами леща, невнятно заметил Алехин.
— А что ты хочешь от меня услышать? Да, я считаю, что ситуация балансирует на грани взрыва. И, на мой взгляд, единственный верный способ ее спасти — это снова ввести туда войска, не дожидаясь, пока противник накопит силы для массового, организованного военного выступления. Придавить железным сапогом, чтоб шелохнуться не могли, а уж потом вести переговоры и спрашивать: чего вам, братцы, надобно, чем недовольны? Силовики бесчинствуют? Верно, есть такое дело, это мы в два счета пресечем. Выстроим насильников и мародеров в одну шеренгу на краю рва и — залп… Видали? Они вам мешали жить спокойно? Все, больше не будут мешать. И всех, кто станет впредь безобразничать, нарушать ваши права и так далее, в этот же ров положим. Но и вас, если поймаем с оружием, туда же отправим, уж не обессудьте: порядок — он для всех порядок, так не бывает, чтобы одним все можно, а другим ничего нельзя… А войска к вам ввели потому, что ваша милиция ни черта со своими обязанностями не справляется. Для вас ввели, для вашего спокойствия и процветания. Да и что вам, собственно, не нравится? Войска российские, территория пока тоже, вроде, российская, так какая же это, к чертям, оккупация? Вон, в Пскове дивизия ВДВ расквартирована, так что же, Псков, по-вашему, оккупирован? Вот такое мое мнение, если начистоту.
— Если начистоту, то и мое тоже, — посерьезнев, кивнул Алехин. — Но там, — он поднял кверху указательный палец, — считают, что такие действия сильно навредят положительному имиджу России на мировой арене.