— А я тут проветриваю свою коллекцию, — сообщил генерал Рябокляч, заметив, куда смотрит Федор Филиппович. — Оружию, как и автомобилю, вредно стоять без дела, вот я время от времени и выношу его на свежий воздух, даю поразмяться… Ты ведь впервые у меня в гостях, Федор Филиппович?
— Можно просто Федор, — сказал Потапчук, заметив, что его отчество далось хозяину с некоторым трудом.
— Тогда и ты зови меня просто Остапом, — предложил радушный хозяин. — Только, чур, не Осей! Напоминает Ильфа и Петрова: «Ося и Киса здесь были»… Всю жизнь меня этим Осей достают! — пожаловался он. — Раньше доставали в глаза, а теперь за глаза… Как будто мне от этого легче… Так о чем это я? А!.. Стрельнуть хочешь?
— Из «льюиса»? — уточнил Федор Филиппович.
Он приехал сюда по делу, и ему было не до развлечений. Но прямо перед ним стоял самый настоящий «льюис», который он до этого видел только издалека и, по преимуществу, на экране телевизора — исправный, заряженный, готовый к употреблению «льюис», с которым незабвенный товарищ Сухов воевал хитроумного Абдуллу. К тому же, потомок старого казацкого рода генерал-лейтенант ГРУ Остап Богданович Рябокляч был личностью в высшей степени располагающей и симпатичной — большой, грузный, седоусый, обритый наголо, он был бы вылитый Тарас Бульба, если бы, вдобавок ко всему прочему, нацепил необъятной ширины шаровары и отрастил на макушке длинную прядь, именуемую оселедцем. Он был известный на всю Москву грубиян, весельчак и хлебосол; расслабившись по случаю законного отпуска, он с наслаждением хулиганил сам и предлагал Федору Филипповичу заняться тем же. Фактически, он предлагал генералу Потапчуку исполнить детскую мечту и снова почувствовать себя счастливым, беззаботным мальчишкой, играющим на заднем дворе в «войнушку» — по крайней мере, на то время, пока в диске «льюиса» не кончатся патроны.
— А у тебя губа не дура! — раскатистым басом провинциального трагика прогромыхал генерал Рябокляч. — С первого взгляда засек жемчужину коллекции! Ну, давай, раз такое дело… Сережа! Принеси-ка свежий диск для Степаниды! Это я его так окрестил, — пояснил он, кивая ну пулемет. — За солидность и основательность…
— Ну, ребята, — с тоской протянул генерал-полковник Алехин. — Ну, господа генералы! Сколько можно?! Неужели до сих пор не настрелялись?
— Цыц! — прикрикнул на него Остап Богданович. — Ты, конечно, старший по званию, но, во-первых, по другому ведомству, а во-вторых, хозяин тут я, а ты, наоборот, гость. Так что вон — ударяй по витаминам, если мужские забавы не по нутру. Хотя, помнится, тебя самого в первый раз втроем от этого стола не могли оттащить. Все перепробовал, а уж патронов извел — страшно вспомнить! Мои ребята два мешка гильз бомжам подарили, так те до сих пор им в ножки кланяются — озолотились на сдаче цветного металла… А потому сиди молчком и не порть людям удовольствие. Сережа! Захвати там еще бутылочку для его превосходительства! Ну, и для нас что-нибудь прихвати…