Я взял клетку, и Буби вцепился мне в палец.
– Паскудство!
– Ох! – Афрани в ужасе всплеснула руками. – Подождите, Эрих! У вас кровь. Сейчас я достану спирт.
– Ничего, – пропыхтел я, придерживая клетку локтем. – Лучше подержите мне дверь.
– Да поставьте её! – воскликнула она с чувством. – Потом унесёте. Нужно обработать ранку. Крысиные укусы – самые опасные, из-за микробов.
На мой взгляд, самое опасное – это получить шрапнелью в живот, по сравнению с этим даже укус крокодила – лёгкие шалости. Но я поставил клетку и сел. Уходить не хотелось.
– Что вы узнали?
– Пока немного. Завтра Йозеф попробует поговорить со своим соседом насчёт фирмы «Хербст». Он бывший экономист. С ним трудно общаться, потому что у него… он всегда… говорит слова, знаете, всякое… просто автоматически, вместо нормальных… Как пластинка, одно и то же, и всегда плохие, просто гадость… Забыла, как это называется. Ему попал в мозг осколок, и потому он такой.
– Я знал одного такого и без всяких осколков.
От волос шло блестящее глянцевое свечение. Чем восточные женщины моют волосы? И этот запах – совсем не тяжёлый, но стойкий, как будто повторяющий контуры тела, воссоздающий их. Даже закрыв глаза, я мог сказать, далеко ли она от меня. Очень удобно. Хотя и мешает думать. Да.
– Вы что, приняли душ?
– Нет, – она потупилась. – В раковине.
– Почему? – удивился я. – Фриш хвастался, здесь отменные душевые.
– Так, но…
Её лицо заострилось, губы дрожали. Я ничего не понимал.
– Боитесь? Если нужно, я постою у двери.
– Спасибо, – она сглотнула. – Не в этом дело. Просто… Вы сами сказали, здесь небезопасно, и я почувствовала… Моя мама. Они увезли её в Хольцгамме. И там тоже… им приказали принять душ, но это был…
– А.
Вот теперь я понял.
Я сидел и разглядывал свои руки. Средних размеров пальцы с утолщениями на суставах, на указательном рубец от ожога, средний и вовсе плохо сгибается. Лопатообразные ногти. Такими руками хорошо копать картошку. В детстве я любил копаться в земле, часами, не пытаясь дорыться до земного ядра, а просто доставая всякие разности – корни, дождевых червей, обломки слюды и камни, отшлифованные водой. Ожогов тогда не было, они появились позже.
– Простите, – сказала Афрани.
– Не извиняйтесь, – сказал я. – Просто забудьте это слово и всё. Никогда не просите прощения.
Буби пошевелился.
– Скотина, – сказал я ему.
– Он просто испуган. Эта клетка ему не подходит. Она для маленьких крыс.
– Откуда вы знаете?
– У моего отца был свой зоомагазин. В основном корма, аквариумы, аксессуары, но были и мыши и попугаи. Однажды нам привезли ежа, но он простудился и быстро умер. Ежи должны жить в лесу, у них много опасных паразитов. А крысам нужно пространство, особенно самцам. Они не могут жить с кем-то ещё, сразу начинают драться.