Мадара мимолётно усмехнулся воспоминаниям. В этом году стоит устроить нечто подобное. Выловить Итачи из бесконечных дел, заставить Саске привести Сакуру и поговорить с девушкой, наконец, о её перспективах вхождения в клан. Позвать Анко, которая наверняка начнёт гротескно страдать и жаловаться на беременность и невозможность выпить — ничего, данго сумеет умиротворить её. Возможно, поближе познакомиться с соседями-Хьюга — с ними теперь придётся уживаться и сотрудничать, как и с советниками, доверенными людьми Цунаде: Шикаку, Какаши, Иноичи, Ибики. Пригласить саму Цунаде и посмотреть, как маленькая Сенджу станет недоверчиво щуриться, пытаясь выявить подвох, и всё равно согласится прийти, хотя бы ради того, чтобы не показаться спасовавшей…
Трое Учих, одна Сенджу. А ведь когда-то их кланы стали основой Конохи.
— Так интересно, — произнёс Хаширама негромко, тоже глядя на деревню, но в отличие от друга правда рассматривая, — то, какой облик обрела наша мечта к этому времени. Всё ведь началось с того, что мы с тобой хотели создать безопасное место, где смогли бы защитить младших братьев, свои кланы…
— И Изуна сложил голову ради этого, — проговорил Мадара с ожесточением — не вкладывал его в голос нарочно, старое чувство вспыхнуло само. — И я никогда не забуду миру этой жертвы.
— А что говорит сам Изуна? — спросил Хаширама так спокойно, словно речь шла о чём-то будничном.
— Хм?..
— Не прикидывайся, Мадара, я знаю: Воскрешающий камень у тебя. Как и знаю, что ты не мог не сделать, получив его.
Прикрыв глаза, Мадара прислонился затылком к камню и слегка запрокинул голову, подставляя лицо лёгким касаниям ветра. Он молчал долго, однако Хаширама терпеливо ждал, не торопя, но и не отводя от друга мягко-участливого взгляда. В конце концов Мадара ответил:
— Он просит принять его решение и отпустить эту историю. Не винить твоего брата, согласившегося помочь. Не винить себя.
— И он прав, — заметил Хаширама, осторожно касаясь его плеча. — Мадара, ты сам прекрасно знаешь: Изуну было не остановить, если он что-то решил. А проворачивать дела за спинами у всех он умел получше любого…
— Мне стало легче, — фыркнул Учиха и передёрнул плечами, сбрасывая его руку. Сенджу не настаивал. — Посмотрел бы я на тебя, если бы Тобирама сделал нечто подобное.
— Я бы… — он запнулся, — наверное, я бы сошёл с ума. Тобирама всегда был моей опорой, без него я вряд ли бы справился.
— И вот теперь попробуй повторить, чтобы я смирился.
— Годы прошли, много воды утекло, — возразил Хаширама, но неуверенно — сам понимал, что привёл плохой аргумент. — Ты ведь… ну, я чувствую, ты правда привязался к мальчикам, Итачи и Саске.