А она несомненно будет, хоть карты раскинь, хоть бобы,
Цены на нефть лихорадит, и небеса темны. Это слетаются вороны,
К погостам родной страны…
09.09.2018 16:37 — 10.09.2018 14:13
***
На краю, моего сердца,
Ты построишь свой дом,
Из сосны и берёзы, в шесть комнат,
Венцом. И не трезвые ангелы,
В джинсовых крыльях, вместе с прорабом,
Окурят его косяком. Так начнём мы семейную жизнь,
Которая, будет длиться, ровно три года,
А после покроется льдом.
27.09.2018. 23:01
***
Я нужен всем, а мне едва ли,
Способен кто ни будь помочь.
День освятить, пивком с «Мадерой».
Или портвейном скрасить ночь.
Порой с похмелья, встав с дивана,
Чтобы хоть строчку написать,
Увижу хрен на дне стакана.
Пегаса нечем оседлать. И словно,
Бы, слепец в потёмках, давай слова
Вокруг искать, и спотыкаться на все
Рифмы. Обидно очень! Ёж их мать!
Пусть же, теперь, листа бумаги,
Признаться, вовсе не страшусь.
Но, если нет чего добавить,
С пол-оборота завожусь.
Как «Мерседес» папаши Глюка,
Когда в него зальют «байду».
И целый день хожу, как сука,
Пока на грудь, не восприму,
Хоть «марсалы» седой и терпкой,
Хоть благородных коньяков
Способных душу воскресить.
Сколь прав был дерзостный Фонвизин:
«Писать стишата и не пить?! Абсурд!»
Увы, без доброй кружки вовсе,
Поэмы нам не сочинить!
28.09.2018 0:59
***
За стенами осаждённой крепости,
Дороги покрылись льдом. и, наверное, этой,
Осенью, мы как бог, свят, в ничто сойдём. Поскольку ждать,
снисхождения, от врага, глупо, как есть соловья.
Один хрен, на всех не хватит. И с голоду сдохнет семья.
28.09.2018 23:26
МЫСЛИ В СЛУХ — III
1
Друзья друзей, приходят поздно ночью,
Садятся в круг за мраморным столом.
И жизнь мою подвергнув многоточью,
Выносят мозг оранжевым вином.
Мне говорят: «Во время беспредела,
Возможно всё. Куда важней, казаться,
А не быть. Снимать кино на камеру айфона,
И на пантах, на сцену выходить. Светить лицо,
И торговать мощами, на местном рынке,
Словно пахлавой. Всем всё равно, что будет,
Дальше с нами, когда мы встанем вновь, перед чертой».
2
Как человек лишённый чувства ритма,
Я ем стекло и верю лишь деньгам.
Моей щеки давно касалась бритва,
И всякий раз, кровь с пеной пополам.
И всякий раз, саднящие порезы, залью,
Одеколоном злобно матерясь. Что делать?
Блядь! Ведь я, дитя Системы. Плоды которой,
Пустота и грязь. А горы книг, прочитанных за годы,
Попытка выплыть, ног не замочив. Переть обучен яко,
Как танк через проливы, к насилью жизни, в целом терпелив.
3
Ни что меня давно не задевает. Обиды, да и в рот их все имел,
Я в прошлом был рабом и конокрадом, и на паях в Перу аренами владел.
Случалось, грабил галереи и трактиры, увы, ни что меня уже не удивит.