— Откуда столько всего?
Калид пожал плечами:
— Жить в доме сейчас невозможно. Надо наводить порядок. Или ты против?
— Я «за».
— Давайте всё это на террасу, — распорядился он, сам в дальнейшей сортировке участвовать не стал, вытащил небольшую упаковку.
Мужчины как раз отдалились, а мы ещё стояли у ворот.
Калид протянул бумажный свёрток мне:
— Держите, лесса. Я подумал, что от такого подарка вы не откажетесь, — и улыбнулся с хитринкой.
Хм… Сюрприз? Я молча развернула обёртку. Внутри, в кожаном чехле обнаружилось зеркало размером с мою ладонь.
— Ты хотела поговорить с родителями.
— Калид!
Я с восторженным визгом повисла у него на шее. Парень, кажется, опешил, а я, пользуясь его ступором, расцеловала его в обе щёки и даже в нос.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Какой же Калид потрясающий! Подумал обо мне, не пожалел денег. Такой подарок! Я помню цены на зеркала, и стоило бы отказаться, но парень прав, не взять я не смогу. Зато могу выплеснуть на Сокола всю мою благодарность.
— Лана! — отмер он.
— Да?
Какое-то время Калид рассматривал меня так, будто впервые видел. Потом вздохнул:
— Пойдём в дом?
— Ага. Ой, погоди. А ты не мог бы показать, как зеркалом пользоваться?
— Пять минут потерпишь?
Я кивнула.
Калид открыл продолговатый деревянный ящик, вытащил один из свёртков:
— Знаешь, я всё-таки убеждён, что отмывать дом руками нерационально, — хмыкнул Калид.
Сбросив обёртку на пол, парень продемонстрировал мне тёмно-бежевый, вероятно, кожаный бурдюк с довольно длинным хоботом, оканчивавшимся внушительной присоской. Обернувшись в птицу, Калид, вцепившись в хобот когтями, легко подхватил бурдюк, отнёс в пруд и… утопил. Точнее, Сокол, взбивая воздух крыльями, завис над самой водой, и, видимо, удерживал бурдюк, ожидая, пока тот наполнится. Поднялся с заметным трудом. Бурдюк раздулся до размеров крупного арбуза и болтался как гиря на верёвочке. Как он его тащит?! Тяжело же! На взгляд бурдюк весит больше Сокола раза в три.
Дотащил, бросил у порога, последний раз взмахнул крыльями и снова стал человеком.
— Ну и зачем? Можно же было на метле слетать.
— Какой метле? — поразился Калид. Даже про усталость забыл.
Я кивнула на родовой ведьмацкий транспорт.
— Это не метла, а маталш, — поправил он и коротко хохотнул. — Метла… Скажешь тоже.
Сокол спохватился, посмотрел на меня настороженно. Неужели думает, что разозлюсь?
— Можешь смеяться в своё удовольствие, — заверила я. — Как по мне, палка с прутьями на конце — это метла.
— И всё же правильно говорить матлаш.
— За забором с чужаками, — проворчала я. Сокол прав: пора привыкать к правильным терминам.