- Стой, где стоишь.
Он с удовлетворением увидел, как она опешила на несколько мгновений и этого времени было ему достаточно, чтобы молниеносно запустить руку под ее короткую куртку и нащупать лезвием ножа позвонок.
- Вынь ребенка из коляски и иди вперёд, - приказал он, наслаждаясь этим моментом своего всесилия.
- Зачем? – она попыталась обернуться к нему и он позволил лезвию слегка войти ей под кожу в качестве предостережения перед дальнейшими расспросами.
- Делай, что я сказал. И быстро.
Она немного помедлила, прежде, чем наклониться к коляске и взять ребенка на руки. Он знал, что она пытается выиграть время в надежде, что рядом кто-нибудь появится, но ощущал абсолютную уверенность в том, что полностью владеет ситуацией.
- Ни звука, - предупредил он. – Иди рядом со мной так, словно мы семейная пара.
Собственное сравнение ему понравилось. Он изогнул губы в довольной улыбке и подтолкнул Нино вперёд. У него ещё будет время на то, чтобы насладиться всей этой ситуацией. Позже. Там, где их никто не найдёт.
Он ускорил шаг, стремясь поскорее добраться до своей машины и вынуждая Нино также быстро идти с ним рядом.
Лишь раз им на пути встретился человек. Какая-то старуха, ведшая на поводке маленькую болонку. Он ощутил, как при виде нее замедлила шаг Нино и был вынужден снова предупреждающе войти лезвием ей под кожу. Она вздрогнула и он, опьяненный своим могуществом, даже не заметил, как несколько капель крови упали на свежевыпавший снег.
Проходя мимо старухи, он поймал ее подслеповатый взгляд и улыбнулся приветливой улыбкой, как человек, полностью довольный жизнью в данный конкретный момент времени. И так оно и было в действительности. Ещё несколько шагов – и уже никто не сможет ему помешать.
Эйфория затопила его с головой, когда они наконец оказались рядом с его машиной и он, не скрывая своего торжества, распахнул перед Нино и ребенком дверцу и нетерпеливо приказал:
- Садись живо.
Черная «Ауди» с тонированными стеклами. Нино узнала ее сразу.
Тот факт, что именно этот человек едва не угробил их на трассе совсем недавно, казался сейчас столь простым и очевидным, что она с каким-то отстранённым, но все же удивлением, подумала – как она могла не сложить между собой дважды два? Как могла быть столь неосторожна, что снова поехала в этот парк? Что не взяла с собой на прогулку Яна? Что не сказала ничего Герману о том происшествии на дороге?
Она могла задать себе ещё тысячу бессмысленных вопросов, но это совершенно не помогло бы ей ничего изменить в той ситуации, в которой она теперь оказалась. Тем более что и ответ на все был один-единственный – она настолько увлеклась Германом Ильинским и тем, что между ними происходило, что все остальное начисто вылетело из ее головы. Удивительно, но до сегодняшнего дня она даже не вспоминала о том моменте, когда этот ненормальный подрезал их на трассе буквально среди белого дня. И все потому, что после слов Яна оглушительная по силе ревность затмила в ней все, выжигая из сознания все мысли, кроме одной-единственной: ей никогда не занять в жизни Германа то место, которое она так желала.