Великий князь уже прибыл в Шулербург, и стоило Петру Ивановичу войти в гостиную дома, в котором было назначено совещание, он услышал громоподобный голос Его Высочества, что интерпретировал самым верным образом — великий князь пребывал в самом дурственном расположении духа.
— А, Петр, — совершенно пренебрегая всяческими условностями, довольно фамильярно обратился к нему Его Высочество, стоило Шульцу войти в большой, обставленный массивной мебелью кабинет.
Он не слишком хорошо знал великого князя, чтобы точно знать, что именно скрывается за его настолько простым обращением. Надеялся лишь, что не угодил в опалу и не окажется минутою позже сосланным в Сибирь за государственную измену.
Отчего в голове Петра Ивановича мелькали именно такие мысли, он понять не мог, и когда Его Высочество указал на стоящее возле стола кресло, выдохнул с облегчением, надеясь, что этот жест означает, что его сегодня не ожидает суровое наказание.
В кабинете уже был Фучик, сидящий тут же, подле стола на самом краешке соседнего кресла. При этом фельдмейстер держал спину ровно, а руки — сложивши на коленях, будто прилежная ученица.
— Садись-садись, Петя, — проговорил великий князь, когда Шульц, немного замешкавшись, все же прошел к столу. — Ну, рассказывай, — без лишних предисловий велел Его Высочество, опершись на стол руками и едва ли не нависая над ним и Фучиком — настолько могучей была его фигура.
А Петр Иванович совершенно объяснимо растерялся, не понимая, чего именно ожидает от него князь. После чего сначала тихо, потом все более входя в раж, начал повествовать обо всем, что знал относительно этого дела. Некоторые факты Его Высочество знал и без того, но Шульц не преминул повторить их, чтобы картина выглядела более ясной.
Великий князь слушал не моргая и не перебивая, только впился в лицо лейб-квора тяжелым взглядом, будто подозревал, что Шульц может где-то приврать или представить факты совсем в ином свете, чем то было на самом деле.
— Это что же получается, — тихим, но угрожающим тоном вопросил Его Высочество, когда Петр Иванович кончил. — Прямо у нас под носом едва не свершился государственный переворот, а мы этого даже не заметили?
Шульц совершенно не представлял, кого именно великий князь имеет ввиду под этим самым "мы", смел надеяться лишь, что их с Анисом Виссарионовичем и их неприметным маленьким агентством минует угроза быть виноватыми в том, что в Российской Империи едва не случилась катастрофа.
— Анис, — обратился великий князь к так и застывшему изваянием Фучику, и тот тут же встрепенулся. — Что же ты сам думаешь по этому поводу?