— Глядите-ка, а он неживой и светится! — все уставились на абсолютно теперь уже пустую посудину, на дне которой мирно почивал Пискун. И храпел.
— Ик!
И икал. Храпел и икал.
И светился.
Странный червяк, поразительно непредсказуемый.
Но, как я уже говорила, народ у нас закаленный, чего только не повидавший за годы практики, а потому присутствующие быстро потеряли интерес к упившемуся до светящихся звездочек червяку и вернулись к животрепещущей теме с ревнивой почившей невестой. Мне тоже было очень интересно, чем там дело кончилось, но не судьба.
— Алеста, деточка, а чего это у меня на стойке, — вкрадчиво над ухом озвучил Тараг, — да чего уж там, у клиента в бокале, червяк делает? Дезинсектору рыло набить или…
— Или, — покаянно пискнула я. — Понимаешь, тут такое дело…
Договорить не успела, потому как и Палтус подтянулся.
— Святоша, какого рогатого твое недобитое посмешище сияет словно карманный маячок в ночи?
И вот хороший же вопрос! Но, как это с ними и бывает, неудобный.
— То есть, то, что он храпит, тебя не смущает? — попыталась я потянуть время.
А сама все старалась хоть краем уха уловить рассказ Говарда. Вот тупой скальпель! Кажется, он уже перешел к следующей свадьбе.
— Меня твоя беспечность смущает! У тебя измененное умертвие продолжает трансформироваться, а ты только его мутировавшие дыхательные функции отметила?
И куда только все обаяние Палтуса испарилось? Видимо, для меня это дефицитное качество не предусматривалось.
— Что? — мы с Тарагом были в данном вопросе крайне единодушны. Он, правда, продолжил: — Так эта дрянь еще и неизвестно на что способна?
— Пискуша не дрянь! — внезапно так обидно за червячка стало. — Он маленький, но очень смелый и воинственный… э…
— Ну-ну, продолжай, — ехидно подначил Палтус.
— Злые вы. А он, между прочим, сегодня за мою честь знаешь как постоял?
— Мы все еще о пьяном черве сейчас разговариваем? — уточнил Тараг. — Ну так, для ясности.
— Да! — это мой куратор.
— Прости! — это уже я.
— Некросы, — буркнул Тараг и, взяв бокал, явно собрался смыть Пискуна в канализацию. — И когда я уже привыкну?
— Сто-о-ой! — теперь чудеса единодушия проявили мы с Палтусом.
Тараг замер и одарил нас таким взглядом, что мне даже неловко сделалось. Будто мне снова лет шесть и я пробралась в келью к наставнице, нацепила ее красивые туфельки на каблучках, а на голову наволочку натянула. И тут-то меня и застукали.
Проще говоря, как на тугоумных он на нас смотрел.
— Алеста, поведай-ка мне, чего на самом деле было в том бокале? — подозрительно ласково поинтересовался Палтус.