Я вдруг поняла, что лежу, ощутила собственное дыхание. Оказалось, дышать – это так больно. И завораживающе. Невыносимо мягким прикосновением вспыхнули губы, щеки, лоб. Последними открылись глаза.
Я была готова увидеть ад. Вру, не была, но такой исход казался мне более чем закономерным. Ну, или не ад, а что там приготовлено для таких, как я? Монастырь, где все ходят голыми, но обязались соблюдать вечный целибат? Чур меня, чур, лучше котел.
Возможно, меня ввел в заблуждение огонь чужих прикосновений, которые были легки как перышко и причиняли боль, как угольки из костра. Ждала гиены огненной, как выражаются поэты, а открыла глаза и увидела… охотника. Впрочем, неизвестно еще, что хуже. В общем, мысли в тот момент оставляли желать лучшего.
– Я… я… – прошептала я едва слышно.
– Шшш, – он коснулся пальцем губ, а потом лба и приказал, – Спасть.
И, как ни странно, я послушалась, шагнув в мягкую и уютную тьму сновидений.
Второй раз я пришла в себя спустя сутки, словно очнулась после долгой болезни. Тело ломило, голова гудела, мышцы казались слабыми, как у ребенка. Я открыла глаза и тут же закрыла их обратно. Видимо, у меня что-то в голове сдвинулось, потому что проснулась не в подвале, и не в аду этажом ниже.
С минуту я рассматривала белый потолок с ребристым кругом света, что отбрасывал торшер, горевший у изголовья, и наслаждалась состоянием покоя. Легкий ветерок прошелся по комнате, даря прохладу усталому телу.
– Я и не знала, что охотники так могут, – прошептала я, – Сперва разбить на мелкие кусочки, а потом собрать обратно.
– И я не знал, – раздался тихий голос, я повернула голову, расплывчатая фигура в кресле шевельнулась и приблизилась. В скудном свете ночника охотник вдруг показался мне старше, чем раньше, а может, в этом виноваты залегшие под глазами тени. Намного старше и намного притягательней, как может быть притягательной бездна, что однажды погубит тебя.
– То есть ты… – я приподнялась и без сил упала обратно на подушку, так и недоговорив.
Но он понял, уловил своим чутьем охотника, что я хочу сказать. Хочу спросить… Что он мог со мной сделать, чтобы напитать энергией? Ответ очевиден, не так ли?
– Нет. – Охотник встал, избегая смотреть мне в глаза. – Я не извращенец. Просто знаю, что лайне могут подпитываться от прикосновений, – он пожал плечами, – И решил попробовать.
Да, можем, но именно подпитываться, а не насыщаться. Но с другой стороны, предложи умирающему от жажды в пустыне каплю воды, он будет рад безмерно. А сегодня я была именно таким умирающим.
– Зачем?
И вот тогда он посмотрел, пристально, выжидательно, тревожно, и вместо ответа спросил: