Охотник сжал руки у меня на бедрах и ворвался в меня последним наполняющим движением. Глубоко, горячо, жарко. Его плоть пульсировала во мне. И я сорвалась в бездну. Упала в ее миллиарды кружащихся звезд на черном бархате безвременья.
Я закричала, обхватывая голову мужчины руками. Никакие приказы уже не имели значения. Запустила пальцы в волосы притягивая охотника к себе и содрогаясь всем телом. Его дрожь передавалась мне, а моя ему. Мы были единым целым. Одним существом…
Маятник замер на самой высокой точке. Теперь он мой. И это бесконечное мгновение не кончится, пока я не захочу, пока не качну его в ту или другую сторону. Жизнь или смерть?
Говорят, лайне не питаются от любимых. Говорят, они получают от них гораздо больше, чем берут, говорят… много чего говорят. Мне не было дело для разговоров. Только до силы, что бурлила в охотнике, силы, что походила на грозовое облако, в котором то и дело сверкают молнии. Я могу присвоить себе все. Выпить одним махом, как бокал шампанского, а могу растянуть до бесконечности, наслаждаясь тем, как жизнь покидает тело капля за каплей, словно коктейль через соломинку. Я лайне, и никогда не стану иной.
Золотистые глаза мужчины потемнели. И я вдруг поняла, что он знает. Знает, что я собираюсь сделать. Опустошить его досуха, а потом разбить вдребезги пустой сосуд, как он сделал со мной. Я хочу этого. Я боюсь этого. А он нет. В его взгляде не было страха, а были сожаление, вина и готовность. Он знал и мало того, нисколько этому не противился. Он сам определил меру своей ответственности.
Проще говоря, этот ненормальный вынес себе приговор, вручил мне топор и положил голову на плаху.
На что он рассчитывал? На то, что я отступлю? Нет, этого не будет. Я буду пить, пить и пить пока не почувствую себя целой.
И все-таки… Было что-то в его глазах, что-то неправильное. Он даже не осуждал, он не просил, он не…
Как же все сложно. Нет, я не осушила его одним глотком именно из-за этого взгляда. Притянула к себе, прижалась к губам и стала пить силу, все еще ощущая дрожь его члена внутри себя. Пить едва ли не захлебываясь. Забирать чужую жизнь, что казалось, сама течет, сама спешит наполнить меня.
Буду пить, пока не стану собой. Я не остановлюсь. И если после этого охотник останется жив, если выдержит лайне… Значит, так тому и быть. Пусть решает судьба. Или боги. Или кто там сегодня вместо них.
Это было самое сладкое пиршество в моей жизни. Сила ударила в голову как терпкое вино, она окружала меня со всех сторон, растекаясь по телу… А охотник падал, его кожа серела, черты лица заострились, золотистые глаза утратили блеск. Он падал на светлые простыни, ускользая от меня. Из меня. И я упала рядом с ним. Упала, закинула руки за голову и стала смотреть на звезды, стараясь уловить чужое едва слышное дыхание.