Она шла так быстро, как только могла. Она бы и побежала, но не позволял этикет. Да что б ему!.. Почему такие длинные коридоры? Почему она так медленно ходит? Вот наконец крыло принца, его кабинет, затем дверь в личные покои, рядом с которой стоят два гвардейца. Лали посмотрела на них свысока и потребовала:
— Пропустите!
Они молчали, но не двигались. Девушка, еле сдерживаясь, произнесла:
— Я фаворитка принца и требую пропустить меня к нему в покои!
Один из гвардейцев ответил, взяв на караул и глядя прямо перед собой:
— Не положено!
Тяжело дыша, Лали плотно сжала губы и прикрыла на мгновенье глаза. Потом усилием воли заставила себя выдохнуть и спросила чуть спокойнее:
— Никого не пропустите, кроме самого реджи?
— Так точно! Только его величие!
Развернулась и кусая от нетерпения губы, стала медленно отходить от двери. Она пыталась предположить, у кого можно узнать, когда принц явится к себе. Уж точно не караульные гвардейцы, ведь верно? Тогда кто? Пожалуй, только секретарь. Значит, стоит заглянуть в кабинет принца.
И Лали вернулась по коридору назад. В нерешительности постояла возле кабинета, а затем постучала.
— Да-да, войдите! — послышалось изнутри.
Потянула огромную ручку, и высокая тяжелая створка раскрылась. Как всякий кабинет, кабинет принца начинался с приемной, где обитал секретарь, Марк Опрельский, сейчас сидевшего за конторкой, левая часть которой была завалена бумагами. Он вежливо улыбнулся отработанной улыбкой секретаря очень занятого человека, такой улыбкой, чтобы показать, что он очень занят, но готов уделить вопросу сударыни полминутки, но не больше.
Фаворитка принца, не часто бывавшая здесь, но все встречавшая секретаря не так уж редко, слегка присела в приветствии и мило улыбнулась, чуть блеснув своими изумительными зубками.
— Дорогой, уважаемый Марк! — она молитвенно сложила руки перед собой, немного склонила голову к плечу, а бровям позволила слегка сморщить лоб между бровей, чтобы получился умильный домик. — Подскажите глупой женщине, когда ждать его величие? Я приготовила подарок…
Она сказала это, кокетливо стрельнув глазками, чтобы намекнуть на то, какого рода подарок, а заодно смутить этого очень занятого молодого человека. Лали знала, что смущение близко к чувству вины, и потому через него удобно влиять на людей. Но секретарь, не смотря на молодость, на подобные почти детские хитрости не попадался, потому лишь вопросительно уставился на посетительницу.
— Вы можете мне это сообщить? — ещё добавив умильности в выражение лица, проявила настойчивость девушка.