«Радуется… Надо же… И когда повзрослела да озлобилась?.. Всё она тогда поняла… И знает теперь, что конец мой пришёл… И ничего-то я не успела…»
Глава 21.
Вечер прошёл в тягостном ожидании. И второй день, и третий.
Ничего не происходило. Не являлся Никифор, и за Алёнкой не посылали конвой.
Варвара ходила спокойная, будто так и надо, хотя была в курсе всей ситуации. И Алёнку раздражала такая её непричастность.
— Не могу я, Варвара Степановна, — как-то вечером не выдержала она. — Страшно жить, ожидая разбирательства. И плетей боюсь, аж потряхивает.
— Хосспади, успокойся ты уже, Алёнушка. Ничего-то тебе барин не сделает. Как придёт к нам, так и утопает, — женщина бойко вышивала рушник синими цветами, и казалось, напрочь выпала из внешнего мира.
«Что значит, утопает?..» — возмущённо думала Алёнка, и травы, которые ей Варвара поручила молоть в ступке, с двух движений превращались в мелкий порошок. — «Интересно, маразм со скольки лет начинается?.. Варвара на 45 выглядит, но мало ли… Я ж не спрашивала… Вдруг ей 70, просто выглядит хорошо. Тут же экология…»
Хлопнула дверь в сенях, и Алёнка замерла.
А через секунду в избу, вместо ожидаемой барской свиты во главе с Никифором, ввалилась румяная Малаша.
— Вечер добрый, мои хорошие.
— И тебе не хворать, Маланьюшка. Проходи, похлёбка горячая, — радостно встречала приятельницу Варвара Степановна.
— Мне б водицы, — запыхавшаяся молодуха стянула платок с тулупом, бросила их на лавку и уселась за стол. — Забежала я к вам на минуточку. Новости у меня… Хорошие.
— Не томи, — торопила Алёнка, пока зачерпывала кружкой из кадки.
— А чего тут томить? Никифор насмерть замёрз, — как бы, про между прочим сообщила подруга и жадно приникла к кружке с колодезной водой.
Некоторое время в избе молчали. Каждый по-своему осмысливал происходящее.
— Ну, раз лечения не требуется, то к Анисье я не пойду, — сообщила травница. — Тем паче, барин с прислужниками в Полевском обретается. Вот они честь по чести покойником и займутся.
— А как это случилось, Малаша? Что говорят-то? — подала голос Алёнка.
Первая волны радости сменилась жалостью к Никифору. Конечно, для неё этот мужик был врагом. Но смерти Алёнка не желала даже ему.
— А что говорят? К маменьке Растычиха пришла, и я в ту минуточку к ней заскочила. Вот и услышала. Нашли его охотники около Красной горки. Что он там делал один одинёшенек? Бог его знает. Может Анисья что сказала бы, да она сейчас верно с горя убивается.
— Как же он так умер? Чтоб замёрзнуть, время нужно немалое… А может, его волки загнали? — гадала Алёнка.