— Не я, это она… Я только защищался, — пробормотал Ал и оглянулся.
Мирлара, на ходу залечивая повреждения, приближалась, и в её сощуренных глазах читался приговор одному строптивому мальчугану. Алакдаэра передёрнуло, но страха не было. В душе поднялась ярость и злость на собственное бессилие. Будь он старше, знай хоть немного больше, прикончил бы эту бесстыжую тварь одним махом и без всяких сожалений.
— Идём к матери, она рассудит, — Вэл поднял защитное поле вокруг дома, и Главная жрица дома Рилинвирр осталась снаружи, исходя злостью и сверкая красными глазами.
Глава 15
Ситуация, в которой оказался Алакдаэр, была двоякой. С одной стороны, мужчина (хотя он сейчас всего лишь мальчишка) напал на женщину, а это каралось мучительной смертью на алтаре. С другой, женщина, пусть и Главная жрица своего дома, посягнула на мужчину из более высокого дома, как бы переходя дорогу жрицам его собственного рода. Да не просто мужчину, а сына самой Верховной матери.
В итоге Алиарра Аркент’тар, мать Ала, рассудила, что обе стороны виноваты в равной степени, а потому инцидент исчерпан и никто никому ничего не должен. Но в то же время каждому из участников происшествия было назначено наказание в назидание. Алакдаэру два дня подряд после занятий в академии пришлось по несколько часов стоять на коленях на острых мелких камнях, чтобы запомнил: руку на женщин поднимать нельзя.
И Ал стоял, но все прекрасно видели, что не покорился. По большому счёту, мать должна была отправить его на алтарь и принести в жертву, как того требовали законы, но он был ей нужен, и нужен не как сын, а как орудие, инструмент, который очень скоро сделает дом намного сильнее, чем раньше. Такими перспективными магами не разбрасываются, чтобы не ослабить род и не дать лазейку другим домам, которые только и ждут ошибки правительницы, чтобы самим занять более высокое положение.
— Что, Разноглазый, поставили тебя на колени? Давно пора, — насмехался Валафейн Рилинвирр (который был заинтересованной стороной), будто имел на это право, хотя это ведь именно его мать напала на Ала.
Но Алакдаэр не считал нужным отвечать и молча сносил унижение, а сам планировал, как в ближайшем поединке заставить этого наглого ублюдка захлёбываться собственной кровью и вымаливать пощаду.
Мирларе, в свою очередь, пришлось провести целую неделю в затворничестве, что было для неё достаточно ощутимым унижением, и пропустить показательное выступление сына, где тот в пух и прах проиграл Алу. Разумеется, она затаила злость на первый дом, но подчинилась и в дальнейшем стала действовать гораздо более осторожно… и подло.