Легкая ухмылка выдает его, и я понимаю, что он тихо завидует брату, хотя хочет показать превосходство.
— Хорошо. А ты? — его голос.
Два долгих года я представляла, как он звучит. Рисовала в памяти эту легкую хрипотцу, бархатистость, нежность, с которой он обращался ко мне. Этот ни с чем несравнимый тембр.
Правду говорят, что голос любимого человека — самое прекрасное, что можно услышать. Он как первый крик ребенка.
Запоминается на всю жизнь.
Вгрызается в мозг и не отпускает.
И его голос такой же.
Я до сих пор помню каждую его нотку. Мое воображение рисует его прерывистое дыхание, гулкий рык, когда он кончал и притягивал меня ближе.
Я чувствую, что медленно погружаюсь в воспоминания. По спине пробегает тонкая струйка пота, а тело покрывается мурашками.
Я не могу больше их слушать. Ни слова не улавливаю.
— Извини, — касаюсь руки Вадима, стараясь не смотреть на Максима. — Я отойду, ладно?
— Да, конечно.
Я стремительно иду в сторону туалета, чтобы скрыться за металлической дверью. Захожу и начинаю ходить из стороны в сторону. Мою руки. Я бы с удовольствием умылась, но на мне тонна макияжа.
Подставляю руки под сушилку и слышу ее шум. Я начинаю думать, что он точно меня узнал. Имя, платье, поведение.
Я изменила все, но привычки и жесты.
Господи, что если он расскажет Вадиму…
Вскрикиваю, когда чувствую на талии горячие ладони, которые тут же тянут меня на себя. В нос ударяет некогда знакомый и такой желанный аромат.
Запах любимого мужчины.
Пленяющий, дурманящий, желанный настолько, что сводит пальцы на руках, а сердце вырывается наружу.
Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто это.
Максим
Яна, блядь!
Нет, это не может быть совпадением.
Нереально.
Невозможно.
Сверхъестественно.
Я помню эти взмахи руками, то, как она вскидывает голову, как прикрывает глаза. До сих пор помню, хотя внешне я бы ее не узнал.
Она изменилась. И глаза у нее другие. Зеленые.
А были голубые, прозрачные и яркие, как небо.
Я смотрел в них и тонул там… в этой голубизне бесконечной.
Вот только голос… он ввел меня в ступор. С одной стороны и похож, а с другой… не ее вовсе.
Она говорила мягко, последовательно, так, что я сразу же терялся и утопал в этой нежности. Ее голос лился тихой рекой, а сейчас… девушка говорит уверенно и слегка грубовато, ни капли тех же нот, которые были раньше.
И это вводит в заблуждение.
Я говорю с братом, а сам хочу понаблюдать за ней. Она прерывает нас, говоря, что отойдет и стремительно уходит в сторону туалетной комнаты.
Я поворачиваюсь и у меня не остается ни малейших сомнений в том, что это она.