Данте был самым крупным клиентом Майка и тот сильно удивился, когда вместо того, чтобы, как обычно, вызвать к себе, Данте сам явился в его офис, да еще и ранним утром. То, что он ворвался в его кабинет, вопреки своему обычному поведению, много говорил о нынешнем состоянии Данте. Он чувствовал себя полностью… растерянным. Он злился на себя за то, что не предвидел этого.
«Почему я не почувствовал в ней эту меркантильную жилку? Обычно я лучше разбираюсь в таких вещах».
Когда Клео без особого протеста подписала соглашение о неразглашении, он почувствовал себя в безопасности. Однако он недооценил, на что готовы пойти некоторые женщины ради его богатства.
— Должен сказать, это довольно справедливая сделка, — сказал адвокат.
Именно эти слова Данте и не хотел слышать.
— Она хочет получать ежемесячные выплаты с момента рождения ребёнка и до его совершеннолетия или до тех пор, пока не выйдет замуж – смотря, что из этого произойдёт раньше. Она просит позаботиться только о самом необходимом: еде, одежде, медицинских счетах — только для ребёнка, не для неё. Также она просит увеличить пособие для обучения ребёнка и на другие вещи, когда он станет взрослым. Разумеется, здесь указаны проценты, соразмерные с любыми изменениями в экономике. И она хочет это только после того, как тест на отцовство подтвердит, что ты отец.
У Данте отвисла челюсть.
«Зачем выставлять это условие, если Клео не абсолютно уверена, что я отец ребёнка? Она что-то сделала с его презервативами?»
Данте сразу же отмёл эту возможность. Он никогда не оставлял свои вещи без присмотра, и надевал презервативы только сам. Всегда. Он не мог допустить, чтобы ноготь случайно порвал латекс. Он на собственном опыте усвоил этот горький урок. Однажды он поймал одну из своих бывших любовниц, когда она пыталась порвать презерватив, якобы «возясь» с ним, пока пыталась его надеть. После этого Данте больше ни одной женщине не доверял презерватив.
Значит, если ребёнок его, то этот способ защиты не сработал. Он всегда знал, что презервативы не защищают на сто процентов, но считал, что риск незначителен. До этого момента.
Данте покачал головой, испытывая отвращение к себе, к Клео, ко всему миру.
— Я не хочу быть отцом, — прорычал он. — Есть ли способ заставить её…
Он не мог произнести этих слов. Он почувствовал себя гнидой.
— Ну, и в этом случае она прикрыла тебя, — сказал Майк, практически восхищаясь. — Всё, что тебе нужно сделать — согласится на условие, подписать документ, и она с радостью забудет, что ты присутствовал при зачатии. Все финансовые операции будут осуществляться через ваших адвокатов. Ребёнок будет записан на её имя, а в графе «отец» будет прочерк. И уже существующее соглашение о неразглашении гарантирует, что она никогда не расскажет о ваших отношениях в Токио.