Коста хотелось вложить в название своей книги веру в нравственные силы народа. Ведь главным героем ее была горская беднота. Арчита[18] и посох, пояс из прутьев, рваная шуба… Бедняк осетин — не просто главный герой его книги. Это душа его поэзии.
Снова и снова перечитывая написанные за много лет стихи, он использовал в них богатейшие средства осетинского фольклора: образы, пословицы, поговорки, — но старался придать им новое, современное звучание. Впервые осетины прочтут на родном языке элегии, басни, баллады, эпиграммы и даже стихи для детей. Он понимал всю ответственность выступления с первой книгой и был к себе беспощадно требователен. Работал с наслаждением, — он давно уже не ощущал такого удовлетворения, потому что, общаясь с народом, понял, что книга его нужна, она поможет людям понять, где правда, где справедливость, кто их друг и кто враг.
Наезжавший в Пятигорск Гаппо Баев торопил Коста со сдачей рукописи. Коста понимал, что Баев играет в либерализм, гонится за популярностью, но в действительности гражданская поэзия чужда ему и недоступна. Однако переговоры с цензурным комитетом и дела с типографией Коста поручил именно Гаппо Баеву, зная, что человек он энергичный, пробивной, а главное — умеет ладить с начальством.
Казалось, в жизни Коста наступило просветление. Оставалось лишь устроиться на государственную службу, чтобы иметь хоть какой-то регулярный заработок.
В день своего рождения, 3 октября 1898 года, он записал в дневнике:
«Сегодня мне исполнилось 39 лет… Никаких изменений! Несмотря на полуторагодовую болезнь и на миллионы всевозможных неприятностей, я чувствую себя тем же, способным заключить в горячие объятия весь необъятный мир. И что удивительнее всего я влюблен, так же безумно, беззаветно, как 15–10 лет тому назад… 39-летний хромой и лысый бедняк-поденщик, поэт-художник…»
Однажды вечером Коста пришел к Цаликовым в особенно хорошем расположении духа.
— Что с вами, Константин Леванович? — спросила Анна.
Вместо ответа он протянул ей номер столичного журнала «Стрекоза».
— А ну, взгляните, — узнаете?
На обложке журнала была помещена карикатура под названием «Кавказское признание в любви».
Анна сразу узнала в изображенном Каханова и громко засмеялась.
Вооруженный до зубов, в кавказской черкеске, генерал был изображен лютым разбойником. Даже объясняясь в любви некоей красавице, он не пытался скрыть ни жестокости своей, ни кровожадности. Подпись над карикатурой гласила: «Палуби мэнэ, старого дурака, палуби мэнэ, старого ишака, ми для тэбэ весь Кавказ обворуем, всэх перережем, потому ми самый большой разбойник и мошенник считаемся».