— Скажите, а в Баку пролетарии часто бунтуют? — вдруг спросил Костровский.
Ставраки приподнялся на локте и как-то странно посмотрел сначала на инженера, потом на Ладо.
А ведь глаза у него, когда раскрываются фиолетовые заслонки, умные.
— Как и всюду, — ответил Ладо. — У вас, в Петербурге, тоже ведь бастуют. Баку — новый Вавилон! Смешение языков и народов — идут, чтобы заработать на хлеб, грузинские крестьяне, беженцы из Армении, уходят на промыслы крестьяне-азербайджанцы из ближайших сел, есть и персы, и турки, а больше всего — их десятки тысяч — голодающих из России…
— Я вас не утомляю своими расспросами?
— Нет, нет, что вы! — Ладо достал из кармана папиросы. — Вы, кажется, не курите?
— Студентом баловался.
— Я покурю в коридоре, а то здесь и так дышать нечем.
Ладо вышел из купе и закурил. Вчера пришлось для конспирации купить арабские папиросы, которые он терпеть не мог, предпочитая самокрутку с сухумским табаком или, на худой конец, с солдатской махоркой. И сейчас не стал бы курить, если б не голодные боли в желудке.
Накурившись до тошноты, Ладо вернулся в купе.
Ставраки сидел рядом с Костровским, щуря фиолетовые глаза. Пожалуй, он не грек. Похож на румына. Затевать разговор не собирается, но какое-то неясное напряжение пробивается сквозь внешнее безразличие и сонную вялость. И почему он ночью ел втихомолку? Прощупать его?
— Вы с какой целью в Баку, если не секрет, конечно? — спросил Ладо. — Хотите открыть новое дело?
— Да, намереваюсь, — буркнул Ставраки.
— Может, я сумею вам помочь советом? Вы где остановитесь? Есть у вас в Баку знакомые?
— Не знаю еще. Знакомых не имею. Ставраки притворно зевнул.
— У нас небольшие типографии — Промышлянского, Шапошникова. Если по-настоящему пустите дело, конкуренции они не выдержат, — продолжал Ладо.
— Посмотрим, — сухо произнес Ставраки.
— Вы только хозяйничаете или сами когда-нибудь работали в типографии?
— Почему вы решили?..
— Судя по вашим рукам, вы когда-то имели дело с рабочим инструментом.
Ставраки холодно усмехнулся.
— Всю жизнь столярничаю. Но вы правы. Отец, когда я еще учился в реальном училище, обучал меня в своей типографии набору и верстке. А вы тоже сведущи в типографском деле?
Быстрый вопрос его был как ответный удар шпагой.
— Да, много раз заказывал визитные карточки, — барски пренебрежительным тоном ответил Ладо. — Вы сказали — «верстке». Что это такое?
— Неужто не знаете? — Ставраки коротко и толково объяснил.
Возможно, он в самом деле ничего не сочиняет. А может, владеет собой? Ладо перестал задавать Ставраки вопросы, но продолжал посматривать на него.