- Ему нравилось наносить мне эти шрамы. Он был ненормальным, Макенна. Хищник-садист, которому нравилось причинять боль. В ту ночь, в овраге, я сделал свой выбор. Да, я пощадил тебя. Но не спас. Не путай два этих понятия. Я был сосредоточен на том, чтобы покончить с Хадсоном, а ты просто мешала.
- А почему он тебя порезал?
- Если ты не можешь убить своего врага, то покалечь его, - отвечаю я. - Он пометил меня, потому что был грязным копом, но все же копом. Шрамы на моем лице делали меня более узнаваемым. Это ведь полицейские штучки, верно?
Она не отвечает, но я вижу боль в ее глазах, пока она изучает меня
- Господи, Макенна. Поспи немного. Твое поврежденное сознание издевается надо мной, - я пытаюсь уложить ее на спину, но она не отпускает мою руку.
- Эти голоса отвечают тебе, да? Я тоже их слышу. Называют меня ребенком. Наивным ребенком, что поверил ему. Я же офицер полиции. Я была детективом. Меня учили распознавать отклонения в поведении преступников, и все же я упустила все признаки, которые он проявлял.
Я крепко сжимаю ее руку. Какое дерьмо осталось от "хорошего" парня. Я не знаю, что еще можно сделать. Возможно, заставить ее увидеть правду было неправильным решением. Невежество гораздо добрее к ее чувствам.
Я ставлю одно колено на кровать и снова пытаюсь уложить ее, чтобы она отпустила меня.
Ее руки обвиваются вокруг моей шеи.
- Давай устроим представление стенам. Вотрем его в лицо Хадсону. Пусть он посмотрит, как ты меня трахнешь.
Член мгновенно реагирует, хотя мозги знают, что лучше для меня. Я пытаюсь высвободиться из ее объятий, но она цепляется за меня, упираясь бедрами прямо в затвердевшую длину, спрятанную в штанах.
- По-моему, ты свихнулась, - говорю я. - Это извращение.
Она смеется.
- Мой похититель называет меня извращенкой, какая ирония судьбы, - она теснее прижимается ко мне, двигая бедрами, уничтожая остатки моего контроля. - Трахни меня, Люк. Давай дадим голосам то, о чем они действительно говорят.
Я на мгновение закрываю глаза, просто чувствуя, как ее мягкое тело обволакивает меня... легкое прикосновение ее дыхания к моему рту. Я удерживаю каждую унцию контроля и хватаю ее за бедра. И затем бросаю ее на матрас.
- Нет, - мой голос звучит строже, чем я чувствую себя на самом деле в этот момент.
Ее ноги обвиваются вокруг моих икр, и, лежа подо мной, она шепчет:
- Иди ко мне. У меня есть секрет.
Я думаю, что сломал ее.
И все же я хочу глубоко погрузиться в нее, чтобы заставить ее забыться.
Я и сам хочу забыться.
Она елозит бедрами, привлекая мое внимание к промежности, раздвигая ноги в стороны для меня, и это самая сексуальная гребаная вещь, которую я когда-либо видел.