Индусы, согласно роману, верят в то, что все есть беспорядок, все связано со всем, что Бог един, не един, не был (един), был.>108 Напротив, ислам, представленный Азизом, признает порядок и определенного Бога. («Относительно простой ум мохам-медан»,* — говорит Форстер неопределенно, как бы подразумевая как то, что ум Азиза относительно прост, так и то, что таковы, вообще говоря, и «мо-хаммедане» в целом.) Для Филдинга Азиз — это квазиитальянец, хотя его преувеличенные воззрения на прошлое Моголов, страсть к поэзии, странная pudeur>109 в отношении портрета жены, который он носит с собой, предполагает экзотику не-средизем-номорского бытия. Несмотря на замечательные блумсберрийские черты>110 Филдинга, его способность судить доброжелательно и с любовью, его глубокую интеллигентность, основанную на нормах гуманизма, он в итоге отвергнут самой Индией, в чье непостижимое сердце проникнуть удается одной только миссис Мур, но и ее в конце концов убивает ее же собственное видение. Д-р Азиз становится националистом, но, думаю, Форстер и в нем разочаровался из-за того, что казалось ему всего лишь позерством: он не может связать его с более широким движением за независимость Индии. По Фрэнсису Хатчинсу, в конце XIX века и в начале XX «националистическое движение в поразительной степени не встречало сочувствия в воображения англичан в Индии».**
* Forster. Passage to India. P. 76.
Hutchins. Illusion of Permanence. P. 187.
В ходе своего путешествия по Индии в 1912 году, Беатрис и Сидни Уэбб отметили трудности, которые британские работодатели испытывали с работавшими на Радж индийскими работниками то ли потому, что лень для тех была формой сопротивления (довольно частая ситуация повсюду в Азии, как это показал С. Г. Алатас*), то ли из-за так называемой «теории выкачивания» («drain theory») Дадабхаи На-ороджи (Dadabhal Naoroji), который утверждал к радости националистических партий, что богатства Индии были выкачаны британцами. Уэббы винят «тех давних европейских обитателей Индии, [кто] не овладел искусством ладить с индийцами». Затем они добавляют.
Также было ясно, что иногда исключительно трудно заставить индийца работать до пота.Его не слишком заботит заработок. Он предпочитает прозябать полуголодным, чем напрягаться на работе. Однако какими бы низкими ни были его жизненные стандарты, его трудовые стандарты еще ниже — во всяком случае, ему не нравится трудиться на работодателя. А его непостоянство непостижимо.
Едва ли это означает соперничество между двумя несовместимыми нациями; аналогично в «Поездке в Индию» Форстер понимает, что Индия так сложна потому, что так удивительна и непостижима, а также потому, что люди вроде Азиза позволяют соблаз-