— Где это я? Ну, допустим…
Однако сформулировать законченную мысль ему не дали — в воздухе материализовалась улыбка и посоветовала:
— Не допускайте, а то допускаетесь.
У Волка отвисла челюсть.
— Э… — только и смог выдавить из себя Серый.
— Разрешите представиться, — сказала висящая в воздухе улыбка, — Чеширский Заяц.
— Если есть Чеширский Заяц, — пробормотал Серый Волк, еще раз оглядываясь вокруг, — то должен быть и Мартовский Кот.
— Совершенно верно, — подтвердила улыбка. — Но он опаздывает.
Волк, еще больше недоумевая, вновь помотал головой.
— Куда опаздывает?
— Не куда, а как часто?
Подумав, что в данном случае вопросы «как?» и «куда?» равноправны и равновозможны, Серый не нашел ничего лучше, чем согласиться.
— Ага, — сказал он.
— Что, позвольте полюбопытствовать, значит ваше «ага»? — спросила висящая в воздухе улыбка.
— Опаздывает часто, — ответил Серый и тут же добавил во избежание повышения градуса непонимания: — Мартовский Кот ваш.
— Кот не наш, — возразила улыбка. — Он Мартовский. Но это не относится к предмету беседы. С чего вы взяли, что он опаздывает часто?
— Ну дык… — начал было Волк и осекся, совершенно не понимая, что от него хотят.
— Если не ошибаюсь, то чуть ранее я сказал, что вопрос не в том, куда он опаздывает, а как часто это делает.
— Ну да! — радостно закивал Волк лобастой головой. — Как часто!
— А отвечая на такой вопрос, можно сказать, что он опаздывает редко. Мы же пытаемся выяснить частоту его опозданий, а она может быть весьма редкой.
«Как часто опаздывает кот?» — мысленно спросил себя Серый Волк. И так же мысленно ответил на свой вопрос: «довольно редко». Утверждение, сделанное улыбкой Чеширского Зайца, было логичным, но в самом диалоге логики от этого не прибавлялось. И поэтому, желая поскорее направить разговор в более понятное русло, Серый Волк повторил свой мысленный ответ:
— Довольно редко…
— Смею заверить, — вновь возразила улыбка, — что совсем не довольно. По крайней мере, я не знаю в нашем королевстве ни одного довольного опозданиями Мартовского Кота.
Волк было открыл рот, чтобы объяснить, что имел ввиду, но, наконец, понял, что абсолютно ничего не понимает и не нашел ничего лучше, чем ответить:
— Да пошел ты нахуй!
И заячья улыбка растаяла.
Серый потрусил вперед по вилявшей среди гигантских, как деревья, грибов, маленьких, будто бонсай, деревьев. И спустя всего пару-тройку минут услышал сверху хриплый, прокуренный голос:
— И чо каво?
Серый посмотрел, кому принадлежит голос. Оказалось, что это гигантская Синяя Гусеница, восседающая на одном из мухоморов.