— Проходите, пожалуйста!
— А не скажете, в каком зале проходят заседания бюро? — не совсем уверенно спросил дежурного офицера Анатолий Петрович.
И тотчас от него услышал:
— В десятом! На четвёртом этаже!
— Спасибо!
Утверждение действительно прошло чисто формально. Один из членов бюро лишь кратко представил Анатолия Петровича и спросил своих поседевших, умудрённых большим опытом партийной работы коллег, есть ли у них к нему вопросы. Но поскольку они почему-то промолчали, то председательствующий на заседании бюро первый секретарь обкома партии тотчас предложил утвердить молодого руководителя в должности директора совхоза, что и было сделано почти одновременным поднятием не менее двадцати рук. Анатолий Петрович понимал, что надо обязательно сказать ответное слово, но то ли от волнения, то ли от неожиданно быстрого решения своей производственной судьбы, чувствуя, что щёки его буквально пылают, лишь твёрдо произнёс: “Высокое доверие партии, уважаемые члены бюро, оправдаю!”
Выйдя на улицу, посмотрел на часы. Процедура утверждения директором совхоза “Нюйский” длилась десять минут. Так как времени до обеда был ещё почти час, Анатолий Петрович решил, чтобы быстрей успокоиться, пройтись по городу пешком. Любуясь современными высотными, из камня, стекла и бетона жилыми и производственными зданиями, которыми был застроен проспект Ленина, с мчащимися лавиной по ровному бетонному полотну автомашинами, он неожиданно ясно, как наяву, вспомнил, что всего каких-то двадцать с небольшим лет назад отец из Капитоновки, где они тогда жили, привозил его девятилетним парнишкой на санях, запряжённых чёрной, резвой лошадью, на эту площадь в магазин “Детский мир”, располагавшийся в угловом двухэтажном деревянном здании, за многие десятки лет чуть ли не по самые льдистые окна ушедшем в топкий грунт.
В торговом зале сновало столько народа, что он, страшно боясь потеряться, не выпускал полу отцовского полушубка. Но едва под стеклом прилавка увидел коробки с разноцветным пластилином, как напрочь забыл о всего лишь минуту назад понравившейся машинке — игрушечном самосвале. Глаза вспыхнули, как спички, от жажды получить в своё распоряжение хотя бы коробочку этого волшебного, этого сказочного материала! И как же он был счастлив, когда щедрый отец, вняв его чуть ли молитвенной просьбе, купил ему не одну, а целую упаковку пластилина! И, вернувшись домой, он всё свободное от уроков время с упоением лепил и лепил разные человеческие фигуры, средневековые замки и даже метровые военные корабли, вплоть до линкоров!