Ах, какое же у него было прекрасное детство! Да и юность тоже! Но почему жажда ваять с прежней силой не перетекла в молодость, не расцвела в ней пышным цветком успеха и признания?.. Почему?! Пропала?! Сгинула?! Бог дал — Он и забрал назад сказочный дар?! Сказать: “Так и есть!” — значит, солгать, поскольку упоительная жажда ваять трансформировалась в желание строить, творчески руководить! Ничего просто так не делается даже там, высоко, на этом синем-синем, с ослепительно ярким якутским солнцем, словно насквозь прозрачном небе! И, конечно, ничего без следа не проходит! Когда-нибудь ему будет дано узнать в полной мере, для чего он пришёл в этот удивительно разнообразный мир! А пока надо не ждать, словно манны с небес, заветного часа, а самому ломиться к нему, как по таёжной чаще, с той твёрдостью духа, с такой неуемной силой, будто каждый день и в самом деле может отказаться для тебя последним!..
И Анатолий Петрович, довольный, что пришёл к такому жизнеутверждающему выводу, ещё с час погулял по знакомым, нет, навсегда родным городским улицам. Ему упрямо казалось, что он не идёт по ним, вспоминая юность, а словно листает и листает огромную книгу своего прошлого. Наконец, он вернулся к Ивановым, где Мария с Виктором, одетые по-дорожному, уже ждали его во дворе, сидя в салоне когда-то от всего щедрого на добро сердца с радостью подаренного им сестре вездехода “Нива”.
На выезде из города остановились у цветочного магазина, где Анатолий Петрович купил три букета с чётным числом чайных роз. Садясь обратно в машину, кстати, работающую, как хорошо отлаженные швейцарские часы, отливающую на изгибах кузова в полуденных лучах кофейными, матовыми переливами, он на вопросительный взгляд Виктора глубокой, идущей из самых глубин души грусти ответил:
— Надо будет непременно заехать на старое кладбище! Деда с бабой и тётей Викой проведать! Когда ещё приеду!
— Понятно!
Езды до родового села отца Анатолия Петровича было не больше тридцати минут: сначала по асфальтированной трассе, как бы рассекающей долину Туймада пополам ровно посередине, потом, повернув налево, как раз напротив конца взлётной полосы аэропорта, по гравийной дороге через якутское поселение Тулугино. Не доезжая до родового села Кильдямцы метров двести, у самого деревянного, довольно крепкого и вместе с тем лёгкого моста, перекинутого строителями через проточное длинное озеро с топкими берегами, сплошь поросшими густой, зелёной осокой, Анатолий Петрович с Марией вышли из машины. Но прежде чем пойти дальше пешком, он показал жене на стоящую впереди, под самой песчаной сопкой на крутом взлобке довольно большую пятистенную избу с четырёхскатной высокой крышей из обрезного теса в два ряда, с небольшими окнами с резными ставнями, с палисадником, в котором росли кусты рябины и черёмухи, с вкопанной в землю лавочкой рядом с глухой калиткой в высоком заплоте.