На ленских берегах (Переверзин) - страница 278
— Коли так считаете, то я сегодня же подготовлю обстоятельный приказ и о создании ускоренных курсов механизации!
— Вот и добро!
И Анатолий Петрович уже хотел отпустить главного инженера, но почему-то вдруг задумался, словно что-то важное в разговоре упустил, но всё никак не мог вспомнить, что именно, и потому молчал. Наконец, глаза его вспыхнули, и он, как о деле давно решённом, твёрдо произнёс:
— Ты вот ещё хорошенько поломай голову над тем, как нам сразу же после окончания уборочной и постановки скота на зимнее содержание организовать при нашем управлении курсы трактористов. Чего мы будем и дальше молодых ребят весьма длительное время отрывать от семьи для учёбы в городской школе механизации, организованной на базе “Сельхозтехники”, платя при этом немалые деньги! В число опытных преподавателей по устройству и работе дизеля, как в случае с картофелеуборочными комбайнами, можешь смело включить и своего директора! Не улыбайся так скептически, словно я без дела шучу!.. А между тем, я говорю на самом полном серьёзе! И надеюсь, что в моих технических знаниях ты, уважаемый Валерий Николаевич, и в этот раз ни на йоту не разочаруешься. Одним словом, не подведу! Чтобы не быть голословным, расскажу тебе одну поучительную историю... Слушай... Лет двенадцать назад, совсем безусым парнем я после окончания школы механизации, тогда она действовала при совхозе “Ленский”, к своему неописуемому восторгу, получил колёсный трактор “Беларусь-80”. Был он старый, но его прежний хозяин, кстати, родной брат моей первой жены Владимир Никитин, невысокий, но коренастый, с крепкими руками, с рыжей чёлкой на светлом лбу, любитель задорных разговоров, но главное — прирождённый технарь, содержал его настолько ответственно, я бы даже сказал, с любовью, что стальной конь хоть порой и хромал то на одну, то на другую ногу, но борозды не портил... Жизнь моя так сложилась, что я женился рано и к тому времени уже был отцом сынишки-голопуза! Не без профсоюзной помощи, о чём говорю прямо, получил более просторную квартиру аж в целых двадцать пять квадратных метров! По сравнению с предыдущей однокомнатной, где с трудом вмещались обеденный стол и раскладной диван, она казалась царскими палатами! Конечно, от свалившегося на мою молодую семью счастья я был на седьмом небе! Но так называемая квартира оказалась в прямом смысле без окон и дверей, внутри совершенно не отделана. Ждать, когда совхоз удосужится ликвидировать недоделки, можно было и месяц, и год, а переехать в новое жильё очень уж хотелось! В результате всего этого я по собственной воле оказался в сильной финансовой нужде, из которой надо было как можно скорее выбираться, чтобы начать жить на радость семье и в своё полное отцовское удовольствие! Вот я и решил с целью заработать как можно больше рублей делать в день на вывозке дров с лесной деляны, согласно разнарядке, не два рейса, а четыре, а если удастся, то и пять! Себе в грузчики взял молодого, как и я сам, парня Семёна Красноштанова, эвенка, высокого, широкоплечего, с длинными руками, напоминавшими крабовые клешни, не то чтобы жадного до работы, но очень исполнительного! А командовать я уже в то время был горазд, и, может быть, мог бы и всем гаражом заведовать, да, как говорится, бодливой корове Бог рогов не дал... Ну, да ладно, пошли дальше... Поначалу всё шло хорошо: трактор исправно работал, установленный мной самому себе план успешно выполнялся. Но однажды, уже ближе к позднему вечеру, возвращаясь из леса с прицепной телегой, доверху груженной дровами, на затяжном подъёме температура в двигателе резко пошла вверх! Потом из горловины радиатора вместе с пробкой и паром вылетела разогретая до кипятка вода охлаждения! Я со всей силы нажал на тормоза, ибо смог мгновенно оценить печально сложившуюся обстановку, которая требовала немедленно заглушить двигатель. Что я и сделал и тяжело вздохнул, но переживай, не переживай, а факт перегрева двигателя был очевиден... “Ладно, — подумал я, — при помощи паяльной лампы, которую зимой на всякий пожарный случай возил с собой, растоплю снега, полученную таким способом в нужном объёме воду в радиатор залью, но вот вопрос: не заклинило ли напрочь дизель!” Чтобы ответить на него, я нехотя вылез из тёплой кабины на мороз. Он с наступлением поздних сумерек только усилился, то и дело в таёжной, вязкой, как трясина, от сильной стужи тишине раздавался хлёсткий треск, очень похожий на винтовочные выстрелы, — это лопались у деревьев волокна... Перемороженный, отчего ставший мелким, словно пыль, снег, хотя и укатанный, под ногами глухо хрустел, как разросшийся капустный лист. Натянув поглубже на голову шапку-ушанку, я с опаской откинул пошитый из плотной парусины и утеплённый технической ватой замасленный капот и рукой осторожно за маховик “пускача” решил провернуть поршни в цилиндрах. К моей неописуемой радости, они тяжело, но сдвинулись!..