-Пальчики, - усмехнулся он, аккуратно забрав оружие и продемонстрировав мне. Сам Кротов был в перчатках. Убрав пистолет, закинул тело Мити на плечо и отправился в лес. Как только он скрылся, я стала пытаться развязать верёвку. Бесполезно, узел держался намертво. Тогда стала кричать, и кричала, пока не вернулся Кротов. Без тела.
-Лучше бы ты так орала, когда я тебя трахал, - усмехнулся, глядя на меня, - здесь на много километров никого.
Он достал нож и стал приближаться, поигрывая им. А я испуганно замерла. Тогда ещё хотела жить, это позже жалела о том, что Кротов не убил меня в лесу. Взгляд у мужчины был страшный, и я вжалась в ствол дерева, когда он поднёс ко мне нож. Но он только разрезал верёвку, освобождая.
-Веди себя хорошо, - сказал мне, - иначе будешь связана все время.
А потом началась дорога обратно. Еда на костре, неудачная попытка сбежать, ночь с ним, ночь, когда я снова глотала слезы, пялясь в тёмную крышу палатки, пока он имел мое тело, никак на него не реагирующее.
Вынырнув из воспоминаний, я поймала ожидающий Лёхин взгляд. На чем я закончила? На том, что Кротов убил Митю.
-Он избавился от тела, - продолжила рассказывать, выдохнув, - и мы отправились назад, в город на другой стороне леса. Точнее, в деревушку неподалёку. Там я жила около месяца, Кротов приезжал почти каждый день. Сбежать было невозможно, я пыталась. Потом он перевёз меня на квартиру в город, чтобы... чтобы привести в порядок, - закончила я, подобрав неудачные слова, и Леха сжал зубы.
О том месяце я никогда тебе не расскажу, Лёша. Кротов держал меня, прикованной наручниками к вбитой в стену металлической скобе, в туалет выводил утром и вечером, а днем я сидела в углу, пялясь в стену. Пыталась выбраться, но безуспешно. По вечерам он приезжал, заставлял есть, отводил мыться. А потом трахал, иногда быстро, иногда долго и мучительно, зависело от настроения. Один раз, изловчившись, я огрела его по голове табуретом и бросилась бежать. Он догнал меня и оставил одну на три дня. В тот раз он впервые пригрозил мне ножом. Через месяц Кротов привёз меня в город на квартиру для придания человеческого облика, как он выразился. Я на тот момент уже была немного не в себе, исхудавшая, с тёмными кругами под пустыми глазами, с трясущимися руками, молчаливая, безучастная. Кукла.
Кротов заставлял хорошо есть, купил одежду, даже косметику, я все выполняла на автопилоте, не понимая, зачем ему это. Пока он не открыл карты: я возвращаюсь в город, где должна буду рассказывать всем желающим, что Митя утоп в болоте. Я не была к этому готова. Знала, что у Мити много знакомых, и не все они приятные люди, и далеко не все дураки. Я не хотела врать, уверенная, что мне не поверят, более того, сочтут убийцей, если все вскроется. Ведь официально мы отправились в лес с ним вдвоём. Я противилась, Кротов угрожал. Тогда я попыталась сбежать последний раз: по старой памяти на простынях, правда, с шестого этажа.