Ещё бы. Такой скандал — наследник «Ситистроя» сел за изнасилование. Акции рухнут, и коршуны раздерут компанию на куски.
— Отец…
— Заткнись. Ты своим членом едва не разрушил то, что мы с матерью создавали годами вот этими вот руками. И мы уж точно не ожидали, что залюбленное дитя вырастет подонком, насилующим девушек.
Каждое слово отца словно снимало с меня кожу полосу за полосой, било наотмашь. Горечь топила и выедала. И самое страшное, что отец прав. А я просто никчёмный мальчишка, который сам так ничего и не добился. Да, закончил универ, да закрыл несколько успешных проектов на фирме. Но всё это при мощной поддержке отца. Чего я стою? Чего стоил бы без него?
Отец положил ладони на стол и внимательно посмотрел на меня и тихо плачущую мать. Кажется, он нашёл решение.
— Значит так. Мне очень жаль эту бедную девочку, но я должен думать, как спасти свою семью и своё дело жизни. Завтра объявим о помолвке, скажем, что скрывали. А через неделю поженитесь. Я всё устрою.
Я сначала замер, подумал, что ослышался, а потом расхохотался.
— Папа, ты в своём уме? Ты вообще понял, что именно я с ней сделал? Она меня ненавидит. Какая нахрен свадьба?!
— Подожди, — мама вытерла слёзы и внимательно посмотрела на меня, а потом на отца. — Никто всерьёз не воспримет слова об изнасиловании. К подобным заявлениям, да ещё если финансовое положение супругов до свадьбы сильно разнилось, относятся чаще всего скорее формально.
— И на неё ещё и повесят мошенничество, — мрачно закончил я.
Гениально, отец. Гениально и грязно. Теперь я буду ещё большим мудаком, захлопнув её в клетке. Её личная «Не сказка о птице в неволе», написанная мной.
— Она не просто меня не простит — возненавидит до конца своих дней.
— А это уже, сынок, — мама вдруг успокоилась и положила руку мне на локоть, — зависит только от тебя. Время и забота сделают своё, и девичье сердце оттает.
Я сжал пульсирующие виски ладонями и опустил голову. Господи, о чём они вообще говорят? Сумасшедший дом.
— Есть одна проблема, — я почти никогда не грубил родителям, но сейчас сдержаться не мог. — Аня. Так или иначе, ты способен заставить меня. Но её ты не заставишь.
— Предоставь это мне, Роман. Я знаю, как это сделать. И не вздумай сунуться к девчонке, пока я не скажу. Ты уже и так достаточно натворил.
36
Генеральный сидел напротив, сцепив пальцы в замок, и молчал. От напряжения болела спина, настолько неестественно ровно я её держала. Но расслабиться не могла.
Он знает. Всё или не всё, но знает. Не просто так же меня вызвал. Увольнения я не боюсь, и сама собиралась, но что именно рассказал ему сын — не знаю. Может, извернул всё так, будто развратная помощница сама изнасиловала его дорогого сыночка.