— Говорите, дитя мое.
— Я слишком отстала от моды и выгляжу ужасно и смешно, — словно через силу, призналась я.
— Что вы? — возмущению коронованного интригана не было предела. — Кто посмел сказать такую глупость?
— Теперь я понимаю, почему принцу Максиану так сложно уделять мне время, — продолжала я, будто не заметив его возмущения. — Я выгляжу, как глупая гусыня. Мое платье напоминает рубище, а макияж — всего лишь подражание блистательным белакским дамам.
— Это, без сомнения, возмутительная ложь! Кто принес в вашу прелестную головку подобные мысли?
— Принц Максиан был так честен и благороден, что не стал скрывать от меня горькую истину, — наивно похлопала ресницами я.
— Что?! — Правитель побагровел.
— Он объяснил мне, что мое платье похоже на рубище, а…
Тут самообладание окончательно изменило коронованному своднику, и он против всякого этикета перебил мою слезливую исповедь, воззрившись на отпрыска.
— Что ты ей сказал?!
Надо отдать должное Макаке, он не сбежал, даже не отступил назад. А то, что слегка побледнел, это уже детали.
— Я имел в виду несколько иное. Возможно, вы, Ваше Высочество, немного неверно меня поняли? Белакский иногда сложен для понимания.
«Зря ты это сказал, ой, зря», — мысленно усмехнувшись, подумала я и подняла глаза на Правителя. Благодаря одному маленькому плетению, придуманному в свое время Аленной, сейчас они были полны слез.
— Вот, — едва не простонала я. — Я, оказывается, даже на родном языке говорить разучилась. Какой позор! Ах! Я ужасна! Я…
— Что здесь происходит? — раздался за спиной голос наставницы, и очередной самоуничижительный эпитет застрял у меня в горле. — Оли-аири?
— Все в порядке, Аленна, — спас меня от ответа Правитель Белого континента. — Максиан вызвал мое неудовольствие своими неуклюжими попытками понравиться твоей прелестной ученице.
Брови наставницы взлетели вверх, несмотря на все ее самообладание.
— Это как?
— Это дело семейное, Аленна, — отрезал белак. — Я сам разберусь. А ты, дитя мое, зря расстраиваешься. Я точно знаю, что мой сын просто очарован тобой. И, если и говорит глупости, то только потому, что разум отказывается ему служить при виде тебя.
Продолжать игру под недоверчивым взглядом наставницы было довольно неуютно, но я привыкла всегда доводить начатое до конца, а потому ответила, как от меня и ожидали:
— Правда?
— Конечно, дитя мое, — расплылся в насквозь фальшивой улыбке Правитель.
— Тогда прошу простить мне мою неуместную обиду, — изобразив раскаяние, я деланно несмело подняла взгляд на принца, вновь опираясь на его руку, и как раз успела заметить тень подозрения, мелькнувшую в широко раскрытых глазах. Зрелище мне настолько не понравилось, что моментально сработало подсознание. Создатели свидетели, придумать такое, да еще так быстро, я бы не сумела. — Если вы меня простили, то не откажетесь составить мне компанию в лаборатории? Волшебная алая краска…