– Примерно здесь был его дом, – сообщили мне.
– Миленько переделали, – я хихикнула, чтобы не показывать, насколько перетрусила. – Я готова, запускай…
Родион аккуратно потянул за нить на моей шее. Кольцо выскользнуло наружу, легло на ткань блузки. Стало не так холодно. Я через силу улыбнулась, он мне тоже – непринужденно, будто сто раз предстоящее проделывал. Усадил меня на скамейку, не отпуская руки, и навис сверху.
– На счет три? – спросил с расслабляющей заботой в голосе. Я пискнула что-то утвердительное, мысленно готовясь. – Три.
А?! Этаж крутанулся, пол поменялся местами с потолком, все смешалось: плюшевые зайцы, слепленный из пупырчатых деталей клюв, пончики на вывеске. Хлынула темнота, с тоской и безысходностью. Черной, густой. В такую раз попадешь, утонешь навсегда. Поле, очертания деревьев вдали, сумерки заката. Скамейки нет, стою. Горький воздух в легких, брошенный за спину взгляд. Там обгорелые руины и выжженная земля. «Опоздали, всего на день опоздали». Обхваченный знакомым кольцом палец ноет, трудно дышать. Дома – собранные тайком вещи, до сих пор лежат. Еще день, убежали бы вместе, как условились. Не нашел бы никто. Но… «Надо было сразу, в тот вечер, когда пришла и сказала – решение родителей ничто». А наутро… Несчастный случай, дикий пожар. Ей сказали, он спасся почти, на балкон выбрался. Почти… Глубоко внутри щемит, больно, невыносимо. Слезы не идут, кончились. Неважно. «Не уходи… Останься со мной, пожалуйста». Кольцо горит, обжигает. «Ты мой, я твоя. Это не изменится ни теперь, ни дальше. Клянусь…» Камень мерцает ярко-преярко, до боли в глазах. Ослепляет. И гаснет, словно не сиял никогда.
Тьма поглотила все, прошелестела злое: «Уйди», и разом расступилась. В венах пульсировал жар, кольцо давило на грудь неподъемной тяжестью. Из пончиков лился тусклый свет, мутило. Сжимающие мою ладонь пальцы тянули куда-то, перед глазами мельтешило лицо. Взволнованное… Родион! Я тут, я видела… Получилось! Открыла было рот, но смогла только судорожно вдохнуть. Он сорвал с моей шеи кольцо, сграбастал меня обеими руками. Оторвало от пола. Мимо поплыли рольставни магазинов, разноцветные вывески и туман. Едкий, непроглядный. Подбирался ко мне, шипел. Родион шикнул в сторону этой дряни, ее шугануло прочь. Я вцепилась дрожащими пальцами в его рукав и отключилась. Кажется…
Пришла в себя на диване, в тех же объятиях. Тесных, таких теплых и приятных. Хотелось зажмуриться и дальше лежать. Не прокатило. Тормошили напористо, поднеся к лицу стакан. Вода? Не хочу… Ай, а в лицо-то ею брызгать зачем?! Я протестующе фыркнула, глаза с третьей попытки открылись. Порябило, постепенно очертания предметов обрели форму и цвет. Действительно, диван. Мягкий, пружинистый. Лампочка в светильнике, погасший монитор на столе, жужжание компьютера. Комнатка охранника? Родион отстранился, не стало ни тепла, ни его рук на моей спине. По ней пробежал озноб, мысли живо вернулись в нужное русло.