— Ваш муж там, — Ваахбаан наконец ответил ей. Он был немногословен.
Мия огляделась, и сердце пропустило удар. Голова наконец перестала кружиться. И она увидела вокруг следы боя. Мёртвые таурумцы, ледяные, похожие на статуи, холодные и недвижные. Вот только дваргов не было. Они сбежали? А может исчезли? Она специально оттягивала время, боясь смотреть в ту сторону, куда показал вождь. Сердце страшилось увидеть неизбежное.
Но она заставила себя посмотреть. Чуть поодаль от места, где совещался изрядно поредевший отряд таурумцев, лежал лорд. Глаза его были закрыты, скулы заострились, а лицо, хоть и мертвенно бледное, всё-таки казалось ей немного иным, чем у мёртвых таурумцев. Волной накатила паника. Он погиб. Всё кончено. Она здесь останется навсегда, никогда не выберется из этих ледяных снегов. Но за этой паникой было и ещё что — то, чему она пока не знала названия.
Мия закусила губу и спросила громко, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Он жив?
Она боялась услышать ответ и так противно тряслась и за себя тоже. Глаза щипало от слёз. Если бы она знала, что так будет, то никогда бы не поехала в замок, чтобы просить развода, никогда. И тогда не встретила бы Дерека, не узнала его.
— Жив, пока, — отозвался Ваахбаан. — Но у нас здесь нет лекаря. Боюсь, что до Таурума он не доберётся. А жалко. Хороший был воин.
Предводитель несколько секунд глядел на лорда с сожалением, а потом отвернулся.
Мия упала на колени возле лорда, и заставила себя приложить ухо к его груди. Он был ещё жив. Но сердце билось неровно. Дерек бледнел и слабел. Неужели же ничего нельзя сделать? Неужели у них нет никого, кто хотя бы перевяжет рану.
Но Ваахбаан пошёл осматривать своих раненых. Дварги били так уж, чтобы наверняка. Раненый в отряде был только один, и то ему слегка оцарапало руку. Остальные таурумцы были мертвы. Наконец предводитель подошёл к ней, склонился надо лордом, осмотрел рану и нахмурился. Потом что-то произнёс на своём языке.
Воины тут же принесли ему походную суму, с одного из соргас. Среди животных тоже были потери. Трое лежали мёртвые, ещё троих не было. Может быть, убежали, напуганные видом дваргов.
Вождь расстегнул сюртук Дерека, и попросил Мию подержать его голову, пока он будет перевязывать рану.
— Тут всё ещё хуже, чем я думал, — тихо произнёс он. — Ваш муж не доживёт до утра. Оружие дваргов было отравлено. Проклятые твари, — он зло сплюнул.
Ваш муж. Мия вздрогнула. Почему то слова больно ударили, хлестнули словно плетью.
— Может быть, что-то можно сделать?
Она цеплялась за последнюю надежду.