И отошёл, отдав приказ собираться.
А Мия вдруг упала на колени и разрыдалась. Её трясло. В голове мутилось.
— Всё хорошо, ну чего ты? — Едва слышный, но такой знакомый голос привёл её в чувство. Лорд смотрел на неё и улыбался устало.
Она не заметила, как они перешли на «ты». Дерек занял какое-то странное место в её сердце, вот только он сам… Мия не хотела даже думать об этом. Сначала они должны вернуться домой.
При помощи молчаливых варваров, Дерек взобрался на соргас, только сел на этот раз сзади, где для него соорудили нечто вроде седла со спинкой и пристегнули ремнём, так чтобы он мог ехать полулёжа и не боялся свалиться с седла. Мия, умирая от страха, всё-таки решилась ехать впереди и править соргас. Но это было всё равно лучше, чем позволить сесть впереди себя какому-нибудь варвару.
Но соргас был послушным животным. Так что спуск прошёл куда лучше, чем она ожидала. И даже было почти не страшно. Только первое время. Потом она привыкла. Всё время хотелось обернуться, проверить, как там у неё за спиной лорд. Но надо было следить за дорогой. Провалиться в какую-нибудь заснеженную щель совсем не хотелось. Но страх о том, что она везёт за спиной уже мертвеца не давал дышать.
Когда объявили привал, Мия почти сползла со спины животного и тут же повернулась к лорду. Он наверное дремал, глаза были прикрыты. Но он дышал. Мия выдохнула. Попросить вождя снять его с соргас? Дерек открыл глаза.
— Помоги мне слезть.
— Тебе, наверное, лучше не двигаться, — Мие было неловко, словно какая-то недосказанность между ними.
— Я сам решу, что мне лучше, — Лорд нахмурился. Она сжала губы. Она что — то не то сказала?
Она подала Дереку руку. Он с трудом, стараясь не встречаться с ней глазами, сполз на землю и привалился спиной к небольшому камню. Мия отвернулась от него, а потом и вовсе отошла к соргас. Если лорд не хочет говорить с ней, то она не будет навязываться. Но на сердце почему-то было тоскливо.
После привала они снова ехали вместе и снова молча. Говорить на этот раз не хотелось.
Дерек наверное не хотел её обидеть, так почему же она чувствует себя обиженной? Но ведь она не сделала ровным счётом ничего, чтобы он к ней так относился! Но если он не хочет ничего объяснять, то почему она должна объясняться первой? Мия сжала шубы и до следующей стоянки не проронила ни слова.
Они уже преодолели перевал и почти спустились в долину. Местность вокруг начала меняться. Потеплело. Вечные снега сменились редкой растительностью, всё чаще попадались камни, покрытые мхом и лишайником, иногда попадались даже белые звёздочки висса — цветка, росшего только в горах. Кое-где, в неглубоких трещинах слышался шум ручья. И это бодрило и придавало сил. Они скоро приедут!