— Г-гуляете? Что это значит?!
Бросив мимолетный взгляд в сторону Затворника, насмешливо выгнувшего бровь и вслушивавшегося в разговор с особым тщанием, я закатил глаза и бросил в микрофон:
— Изма, вам объяснить значение слова?
— Не нужно. — Фырканье мекта было столь громким, что, казалось, могло шевелить листву на паате. — Я зашел навестить вас, но не застал. Почему вы ушли, никого не предупредив?!
Он меня еще и отчитывать будет? Темные клубы ихора сами собой начали сгущаться вокруг.
— А разве я заключенный?
Новая пауза. Но уже короче первой.
— Разумеется, нет. Однако напомню, что вас настойчиво просили не покидать пределы замка, а я прекрасно слышу, что вы находитесь вне его стен. Вы на улице? Вам бы не помешало с большим уважением относиться к тем, кто вас приютил.
Стало не то, чтобы неловко, скорей напряженно. В мысли начало закрадываться подозрение, что…
— Изма, это вы потеряли меня или Аргус?
— Хозяин все еще… занят и не знает, что вы гуляете.
Бесшумно выдохнув, я ответил:
— Буду признателен, Изма, если он об этом и не узнает.
— Но, мастер Риши!
— Изма, вам не о чем беспокоиться, — твердо проговорил я под одобрительный кивок Затворника. — Со мной все хорошо. Я вернусь достаточно быстро. Как только завершу одно небольшое дельце…
— Вы ведь понимаете, что будет, если хозяин об этом все-таки узнает?
Вспомнив далеко не самый теплый разговор у бассейна, я сказал:
— Как-нибудь переживет. — И без малейших колебаний отключил связь, чтобы тут же столкнуться с вялыми аплодисментами Затворника:
— Да здравствует самостоятельность! Мои поздравления, герой.
— Заткнись, — беззлобно бросил я в ответ, спрятал коммуникатор обратно в карман и покосился на одного из килпассов, беззаботно клацающего челюстями в попытках поймать хоть одну из снующих меж листвы красноперых пичуг. — Полагаю, мы отправимся в путь верхом?
— Точно, — кивнул Затворник. — Только отдельного зверя я тебе не выделю. Полетишь с одним из махди. Не против, надеюсь?
— Ничуть.
Приблизившись к пернатому ящеру, я подумал было наладить с ним ментальный контакт, однако, восседавший верхом на килпассе абориген лишь отрицательно качнул головой и просто протянул мне жилистую руку. Не церемонясь особо, я оперся о его ладонь и, оттолкнувшись от ветки, вскочил в седло позади наездника.
— Держись крепче, Риши, — посоветовал Затворник.
— Знаю, — бросил я в ответ, а в следующую секунду, когда понукаемый махди килпасс резко соскочил с ветки вниз, едва не вывалился из седла. От очередного падения меня уберег инстинкт, заставивший вцепиться в аборигена, точно в родную мать. Тот что-то пробормотал под нос на своем наречии, после чего расхохотался. Причиной такого веселья, надо полагать, оказалась моя неуклюжесть, однако я не стал зацикливаться на этом и, пока мы проносились под очередной раскидистой кроной, выискивал взглядом Затворника.