Нарб беззлобно ухмыльнулся.
— О да, — улыбка чеширского кота, — хороша была чертовка.
— Ну так купи её, — посоветовал Доган, тремя ударами укладывая родственничка на лопатки.
— Я брезгую… — Нарб быстро поднялся. — Кто знает, что скрывается за прелестной, — и снова ухмылка, — мордашкой.
— Гигиена там скрывается, — отчеканил судья. — Спать с гонщицами безопаснее, чем с любимы другими женщинами в Мыслите. И приятней, если уж такое дело. Они много умеют.
— Нужели ты их сам всему обучил? — паясничал Нарб.
Доган перешёл в атаку. Его хвост с резким глухим щелчком отъединился от спины. Судья был готов перевести поединок на новый уровень.
— Ого, как все серьезно, — прокомментировал Нарб, но даже усмешка не могла скрыть, как он насторожился. Младший ящерр понял, что где-то в разговоре перегнул палку, чего в разговоре с судьей старался не допускать. Судья начал атаковать (и ставить на место) выскочку-терция, плевать что родственник.
Доган не понимал младшего из рода.
Нарбу в Мыслите позволялось почти всё, ведь он ходил в родственниках у самого Догана Рагарры, и любая гонщица была бы ему отдана без каких-либо ограничений. Да и Доган, хоть и всячески пытался это скрыть, испытывал весьма теплые чувства к сыну сестры.
Но младший родственник не просто не пользовался имеющимися благами — казалось, он их избегал, предпочитая не афишировать свой статус. И даже зарвавшуюся девчонку искать не пожелал. А ведь ему хотелось, такие вещи Доган улавливал мгновенно.
Доган на правах кана с удовольствием ускорил бы встречу, но Нарб первым пробрался в архив Академии и удалил все плёнки, на которых была запечатлена захватчица, пробравшаяся на полигон терциев и обчистившая Нарба. Так что найти гонщицу без содействия самого Нарба не представлялось возможным.
Родственник был на сорок семь лет младше Догана. Все говорили, что Нарб — это копия Догана в юности: вздорный, хитрый, острый на язык, не ввязывающийся в драку без крайней необходимости и умевший расположить к себе даже самого заядлого пессимиста.
Доган тоже был таким, но со временем отточил собственный характер: вспыльчивость была обуздана, а искренность — искоренена предательствами друзей и некогда желанных женщин.
Их бой закончился «по нулям». Доган, убедившись что Нерб усвоил урок, позволил родственнику вырваться вперед. Да и не до того было ящерру в тот момент.
Он доверял своей интуиции. Доверял настолько, что был готов руку на отсечение дать — грядёт нечто… неожиданное. А люди его положения неожиданностей не любят.
В тот день, на совещании он рассматривал лица ящерров и пытался понять, кто из них мог бы нести потенциальную опасность.