Ее почти трясет от такой смелости.
Что, если она не права? Так нельзя…
Но Сигваль вдруг улыбается. И как-то разом сгребает ее в охапку, обнимает крепко, по-настоящему.
— Прости меня, — честно говорит он. Вот в этот раз совершенно честно и искренне, от всего сердца. Никакой фальши.
И так хочется обнять его в ответ.
Можно выдохнуть с облегчением.
— Да ничего, — говорит она. — Только больше не делай так.
А Сигваль тихо ржет ей в ухо, совершенно неприлично. Немного нервно и чуть судорожно втягивая носом воздух. Все же, даже игры даются нелегко.
— Ты просто невероятна, Лив! — целует ее в висок.
— А ты — просто чудовище! — говорит она. — Зачем все это? На других девушек действует безотказно, да?
Он обнимает ее крепче, и она кладет голову ему на плечо, этому невозможно сопротивляться. Просто ей хорошо и спокойно сейчас.
— А на тебя совсем не действует.
И он страшно этому рад.
- Хочу сегодня надеть платье, — говорит она. — Ты поможешь мне? Я со шнуровкой сама не справлюсь.
Сегодня вечером они будут в Таллеве. Оливия всю дорогу ехала в мужской одежде, но появляться так во дворце — не лучшая идея. По крайней мере, ей бы не хотелось. А в том, что Сигваль с платьем разберется не хуже горничной — она не сомневалась, у него опыт.
— Конечно, — говорит он, притягивает ее к себе, обнимает, целует в плечико у самой шеи, чуть сдвинув воротник сорочки. — Я тебе помогу.
Они спят вместе. Нет, ничего такого, просто спят. Сигваль говорит, что ему будет спокойнее, если она рядом. Мало ли что. И Оливия не пытается возражать. После всего, что было в дороге — одной страшно.
Зато уже почти не страшно стать его женой. С ним не просто, но она справится. Сейчас очень хочется в это верить.
Не хочется думать о том, что ждет ее, как не хочется думать о том, что было. Все это не важно. Не сейчас. Для них в пути нет ни прошлого, ни будущего. Легко. Только сейчас. Остальное — не важно.
Возможно, завтра все изменится.
Но пока можно просто прижаться к его плечу.
Он обнимает, осторожно гладит ее по спине. Поти интимно. Так, что сердце начинает биться чаще. Она еще не готова, но, пожалуй, не испугалась бы, если бы он пошел дальше объятий. Все уже решено. Но он… «Ты ведь девственница? Возможно, будет важно зафиксировать лишение тебя невинности в первую брачную ночь». Когда он говорит это, его лицо становится чуть суровей и жестче. Что-то стоит за этим. И немного пугает. Нет, она все понимает, пожалуй. И их свадьба — не просто свадьба. Но не по себе все равно.
Трофей и заложница. Законность брака…
И все же, смотрит он на нее не как на заложницу, а как на любимую женщину. Тепло в его глазах, и тепло его объятий. То, как он сам трется своей колючей щекой о ее плечо… Почти с благодарностью. Ему хорошо с ней.