Мысли Даэда текли сами по себе, и он не мешал им ветвиться, видя их, как разлитую по неровной поверхности воду. Какой-то ручеек наливается силой, бежит, удлиняясь, но вдруг разливается лужицей, остановленный, или меняет направление. Тогда тонкая веточка, такая слабенькая, принимает движение на себя и вдруг становится главным руслом. На какое-то время. Если поверхность изрезана буграми и впадинами в прихотливом случайном порядке, то не угадать, какая ветка воды станет основным руслом и куда она потечет. Но в этой случайности как раз и есть основная сила и значительность. Потому что, манипулируя (допустим, я наклонил поверхность и уменьшил в разы число вариантов, прикинул мимоходом Даэд), я беру на себя роль провидения, отбирая эту роль у мирового вершения судеб. В свои такие сильные слабые руки. Ибо сила их ограничена мной. А я не великий завершающий творец, я лишь орудие его. Потому мы — советники — здесь, а ученые — там, на технических витках.
— У вас все получится, — ободрил его Немерос, — учеба будет происходить на многих витках Башни, придется летать туда-сюда.
И откинулся на деревянную спинку низкой, почти вровень с полом, скамьи. Из-под пальцев Нессле вырвалась ниточка серого дыма, мигнул бледный лепесток огня. Замелькал, и мальчик, отдернув руку, засмеялся, как всегда радостно удивляясь маленькому чуду. Другой рукой подсовывал комочки растрепанной ветоши, помогая огню набрать силу. И победительно глянув на друга, подмигнул ему. Ичи Немерос подмигнул в ответ.
— Сегодня? — Даэд не заметил, как Илена вытащила ладонь из его пальцев.
— Да! Уже скоро. Как только ксииты достигнут витков гостеприимства.
… - но почему бы не понимать головой, для чего мы делаем то или иное?
В спину ему несильно ударил снежок, рассыпался сверкающей пылью. Другой, очень плотный, шлепнулся в шею. Даэд резко обернулся, прижимая ладонь к ушибленному месту. Отделившись от громкой толпы, неподалеку стояла айчи Илена, в туго перекрещенном на груди теплом платке поверх широкого, детского еще платья. Пылала щеками, растерянно глядя на его сердитое лицо.
«Я никогда не видел рассвета, находясь тут»…
— Осторожно. Бросаем? Прямо в луну.
Даэд в свою очередь шагнул в круглую дыру шахты.
Коноя махнул короткой рукой:
Та зима выдалась долгой и очень холодной. По решению ученых пришлось устанавливать утепленные панели на открытых витках, чтобы ледяной ветер не пронизывал их насквозь, а витки продовольствия забирали большую часть накопленного солнечными батареями тепла. Потому в жилых комнатах было холодно. Прохладно было и в классах, и дети радовались урокам, на которых им преподавали умение добывать огонь древними способами. Нессле возмущенно фыркал, встряхивая ладони, натертые деревянным бруском: