— Что ты имеешь в виду?
— Может быть, я смогу починить его.
— Взгляни.
Тоби пожал плечами.
Я поднялся на ноги и кивнул.
— С тобой все в порядке? Выглядишь, как будто… — Тоби проследил взглядом, куда тянутся провода от его шеи и груди и осекся.
Я отвернулся и уставился в окно на бесконечную серую пустыню под вечереющим небом.
— Совершенная медицинская система, — пожал плечами Тоби.
— Здесь ничего нет, — сказал Тоби, наскоро осмотрев просторную залу под куполом.
— Ох, заткнись, Тоби! — со злостью ответил я, — Заткнись, и никогда так больше не делай. И перестань ценить свою жизнь ниже моей.
На планшете, который я держал в руках, всплыла новая папка. Странный холодок пробежал у меня между лопатками, когда с первой фотографии на меня уставился мистер Тайгер. Воспоминания из снов всегда бывают размытыми, зыбкими, но сейчас я мог поклясться, что в своем странном сне я видел именно его. Здесь же были и мистер Гиена, и мистер Сквирелл, и несколько других. Все — с деформированными, искаженными лицами, со странными деформациями тела, болезненные и одутловатые.
— Что-нибудь придумаем.
— Ты отклонился от курса на сто пятьдесят километров, — заметил Тоби, — теперь мы не доедем до Персефоны.
— Ты помнишь, какими были люди на твоей станции?
Напоследок я прихватил планшет с небольшого столика у входа — мой собственный уже дышал на ладан, и ему не помешала бы замена.
— Возьмем его с собой, я немного поработаю над ним, возможно, удастся зарядить его на Персефоне… — Тоби сделал неопределенный жест.
Тоби помолчал несколько мгновений, видимо, собираясь с мыслями, и снова заговорил:
Персефона приближалась, и постепенно занимала мои мысли, вытесняя все остальное. Как там Алиса? Все ли с ней в порядке? Что произошло там, на станции, что так испугало ее? Неужели я наконец ее увижу?
— Где мы зарядим лодку?
— Я не знаю, — растерянно сказал я, оглядываясь по сторонам. Вокруг была только комковатая, уходящая в темноту серая земля.
Я был разбит усталостью, но тревожные мысли, словно рой надоедливых насекомых, жужжали у меня в мозгу. Что, если прямо подо мной, в какой-нибудь сотне метров, Алиса в смертельной опасности, совсем одна, беззащитная? Что, если мы не найдем вход? Что, если… Мысли продолжали жужжать, но сознание постепенно подернулось мутной пеленой, и я, сам того не заметив, провалился в тяжелый беспокойный сон.
— Хватит, Саймон. Пойдем.
— Вернись, не дури! Ты заблудишься!
— Остался один процент. Не стоит сажать ее до нуля, — Тоби повернулся ко мне.
— Саймон…
— И где же здесь вход?
Конечно, я знал. Но признаться себе в этом было выше моих сил. Я отвернулся и уставился в окно, на пелену сгущающегося и с каждой минутой сереющего от пропитавших его сумерек тумана.