Почти минуту я приходила в себя, но потом медленно подошла к отверстию и… заглянула внутрь. Всё, что я увидела — это был проход, шириной в пятьдесят сантиметров, то есть человек мог передвигаться в нём только боком, но зато во весь рост. Я увидела пыльный каменный пол. Проход исчезал за поворотом в двух метрах от отверстия, а это было как раз возле угла зала.
Генри задумался. — У меня есть аптечка, несколько вилок и ножей.
После того, как я это сказала, то поняла, что не стоило этого говорить. Лицо Генри вдруг стало счастливым и…мне это не понравилось.
— Приятно, что вы не теряете чувству юмора, София. Вот так же с юмором вы и будете говорить с детективом. Этого человека очень трудно провести, поэтому играйте перед ним дурочку. Видите ли, мистер Саран всех женщин считает глупыми существами. Не разочаруйте его, София, только тогда он вам поверит.
Я опять кивнула. Генри продолжал держать меня за плечи, но как-то по-другому. Большие пальцы его рук теперь медленно поглаживали мои голые плечи, заставляя мою кожу на это реагировать, да и, честно говоря, не… только кожу.
Я была зажата между мягкой ручкой кресла и мужским бедром. Близость его тела и соприкосновение с моей ногой и бедром лишили меня разума. Я даже перестала понимать, что он делает. А Генри склонился с лупой над бабочкой.
— Я вам рассказала всё, мистер Блюбирд. Почему вы меня пытаете? Я же не прошу вас рассказать мне о вас и Бланш?
Моё недоумение переросло в «отключку мозга», и я почти минуту пыталась понять, что я такого делала за ужином, что бы Генри мог так подумать.
— Чтобы ещё больше всё запутать. Семья Хоупа знала о жемчужине, а ты нет. Они не хотели, что бы ты о ней узнал. Все остальные игроки, возможно, узнали о тайне бабочки тоже раньше. — Я ахнула и прижала руку к сердцу. — А что, если и отец Ива погиб из-за этой тайны?
— Итак, Генри, что ты скажешь на счёт десятого рыцаря? — Спросил Ив. — Ты его спрятал? Ах, да. Я ещё не проверил твоё шале на крыше замка. Возможно, что там ты его прячешь? Господа, Бланш, кто из вас посетил убежище нашего Генри на крыше?
— То есть?
Генри кивнул, улыбнулся и указал на контейнер с Павлиноглазкой. — А теперь нам надо узнать тайну этого контейнера. Скажу сразу, что бабочка мне очень нравится. Я ничего подобного раньше не видел. София, постарайся не причинить ей большого вреда.
Я невольно улыбнулась. — Когда будем её вскрывать? У меня уже руки чешутся.
— Что это? — Спросила я непонятно кого. — Это, как мне кажется. перламутр?
Я почти минуту «сопротивлялась», вернее боролась со своим внутренним я, которое хотело остаться. И только моя голова сопротивлялась, потому что была в смятении. Близость Генри, его прикосновения к моему телу, и ещё что-то, что я пока ещё не могу себе объяснить, и что меня заставляет вспоминать моего ночного посетителя, всё это путало меня.