– Я тоже не понимаю, зачем тянуть, если любишь? Ведь могут другие охомутать. Вот левой пяткой чувствую, – Арлина в сердцах бросила щётку в таз, чем произвела неимоверно громкий плюх, а взлетевшая к потолку мыльная пена, спустившись, осела на кончике её носа, – вьются девицы сейчас вокруг моего Мартана, глазки ему строят. Мне надо выбираться отсюда быстрее, иначе потом совсем поздно будет.
Тайернак скрестил руки на груди и недовольно покачал головой.
Когда боль утихла, начались сомнения. Что если рассказы старика – сплошные враки про эликсир? Что если и сон – тоже враки? Не снится же он уже столько ночей. Хоть бы раз заявил о себе со дня свадьбы, хоть бы раз напомнил о грозящих ужасах. Что если это всё – фантазия? Предсвадебное волнение, которое исчезло, как исчезла и свадьба, а вместе с ней прошёл и ночной кошмар. Но гадалка на площади воображаемой не была. Светящиеся во тьме глаза Грибо просто так не придумаешь. Как не придумаешь и большое жестяное ведро, которое Арлина обнаружила поутру в коридоре у дверей своей спальни.
– Туши горелку и ступай за плющом. Как принесёшь, начнёшь ещё раз.
«Куда столько? – промелькнула мысль. – В книге говорилось о небольшом котле и заполнении по нижнюю отметку».
Тайернак уже не дремал, а ждал около стола, смахивая пыль с банок и склянок и проверяя свежесть их содержимого. Увидев книгу в руках девушки, он одобрительно кивнул, пропустил Арлину к столу и ткнул тростью в кругляшок на трёх ножках.
Арлина нырнула носом на нужную страницу и пролепетала:
– Завтра утром начнёшь заново, – резко и холодно бросил Тайернак и вышел из каморки на лестницу, громко хлопнув дверью.
– Что вы наделали? – чуть не рыдала девушка. – У меня в коем-то веке получилось!
– Хорошо. Теперь бросай плющ и вари, пока клубы белого пара не станут сизыми. Да следи за варевом. Стоит пару почернеть, и придётся начинать всё заново.
– Это не для супа.
– Жди, – ответил Тайернак и холодным пальцем коснулся пряди вьющихся волос Арлины, убирая их с её плеча на спину. Девушка дёрнулась и недовольно покосилась в сторону колдуна. Тот же, как ни в чём не бывало, развернулся и, крепко держа в руке трость, прошёл к окну.
Мадам Потаж задумалась.
Кухарка всплеснула руками, придвинула к себе стул и села. На плите под крышкой вовсю бушевал томатный соус, но мадам Потаж словно забыла о нём напрочь.
А затем потянула на себя дверь и быстро-быстро затопала наверх.
– Умнеешь, – одобрительно кивнул Тайернак, оценив запасы плюща. – Хватит на несколько раз. Теперь разводи огонь и заливай росу заново.