Меня качает на сильных руках. Нравится быть беспомощной и слабой. Нравится, что он решает. Дэнли, я люблю тебя.
Даррет бросил взгляд на оружие. В голове ничего не шевельнулось. Пустота. Словно на прошлое навесили тяжёлый амбарный замок.
— При чём тут Иттания? Ты уехала из Тимерники, Эйри Нолад. Бросила меня. Или мне лучше звать тебя Сайджин Окс?
— Извините, мы должны были, — теперь настала очередь патрульных смущаться.
Лечебница Хейвенс Мёрси, что это за место, и почему меня так настойчиво ведёт туда чья-то рука? Линнеркут, Линнеркут… Паромобиль катит туда по просёлочной дороге. Горячая рука ложится на мою ногу, гладит. Слишком откровенно, слишком жадно. Не вижу лица водителя, но безумно хочу его.
— Прости меня, Эйри, — его голос пробивается сквозь звенящих гул.
— Руку привяжи к рулю. Как жаль, что наручники ты оставил дома. С ними удобнее. Знаешь, а ведь я тоже мечтал приковать её к себе… — Йенс наблюдал, как дознаватель послушно затягивает хомут на левом запястье.
— Извини, надеюсь, ремонт не будет стоить целое состояние.
Паромобиль недовольно зашипел и тронулся с места.
— Разрешите ваши документы, — осторожно попросил второй патрульный.
Даррет зачарованно смотрел на непроницаемые стёкла, лишь догадываясь, что прячет за ними Моро. Воспоминания крутились на кончике носа и дразнили дознавателя. Ближе. Ближе. Нужно сорвать эти чёртовы очки, чтобы убедиться в своей правоте.
— Было бы хорошо, ты бы не сбежала, — не могла разглядеть его лица из-за яркого солнца.
Линнеркут, штат Энза, Лечебница Хейвенс Мёрси. Почему?
Дверь оказалась незаперта. Мужчина кожей чувствовал, как в данный момент жильцы дома прильнули к глазкам, боясь покинуть спасительную защиту квартир. Хотел бы он оказаться на их месте, а не стоять в ужасе перед своими апартаментами.
Наваждение ушло. Оставив после себя больше вопросов, чем ответов. Кто эта кроткая девочка в приюте? Видела всё её глазами, но это же не я. У меня была семья: в меру любящая мать, чудесный отчим… В мысли грубо вклинились странные открытки и телефонный разговор с юридической фирмой.
Передо мной стоял Даррет Хиз. Теперь это он выглядел нуарным наброском для обложки детективного романа.
Временами ночи оставляют за собой более мрачный, кровавый след и горькое послевкусие. Тогда Даррет Хиз просыпается до рассвета от мерзкого звонка и начинает ловить таких как Йенс Моро, что бы следующей ночью псевдо-хищники и охотницы не пали жертвой настоящего чудовища.
Однако любопытство не давало дознавателю покоя. Пока к ним на звуки выстрела вовсю бежали патрульные, Даррет откинул псионика назад. Разбитые очки сползи вниз, открывая отвратительное зрелище. В глазницах Йенса Моро красовались глаза Найло — карий и ярко синий. Мужчина не сдержал спазм в желудке и едва успел открыть дверь. Его вырвало прямо под ноги паренька в форме. Тот удивленно смотрел на дознавателя, а затем перевёл взгляд на пассажира с разбитым носом и грубо вырезанными из чужого лица глазами, через секунду патрульный тоже согнулся пополам, хватаясь за горло.