— Герцог? — Виктоу едва успел подхватить обессилевшего мужчину. — Что с вами?
— Лекарство… мне нужно лекарство… срочно…
Ученый довел Громма до кровати с большой периной. Она досталась от прежних владельцев, сам Виктоу предпочитал спать на стареньком тюфячке, брошенном на доски.
— У вас лихорадка! Одежда промокла, раздевайтесь! Я постелю, вам надо лечь.
Хозяин спешно накрыл перину простынею, приготовил одеяло. За это время Эдуан лишь разулся и едва не терял сознание. Виктоу помог ему снять костюм и лечь.
— Лекарство! — напомнил о своей просьбе герцог.
— Сейчас! Я приготовлю!
Ученый разбирался в медицине, хотя и не практиковал. Печь еще не остыла, и вода горячая имелась. Виктоу набросал в горшочек все, что попадало под руку: липовый цвет, смородиновый лист, зверобой, лимонник. Оставил отвар томиться и поспешил к больному, чтобы обтереть его раствором уксуса. Гость был плох — горяч и метался в бреду. После обтирания жар немного спал. Герцог пришел в себя и пристально вглядывался в лицо Виктоу. Он не сразу вспомнил, где находится. Только что на Громма наваливался потолок, или падали стены, и вот кто-то принес облегчение.
— Священника. Позовите священника.
— Хорошо. Сейчас.
Ученый побежал к соседям, попросил их утром позвать отца Иллария к больному. Сам он опасался надолго оставить герцога. Вернувшись, Виктоу процедил отвар и напоил Громма. Тому стало легче — уснул.
Что это был за сон? Гигантский орлан парит над ущельем с Милтиной в когтистых лапах. Эдуан карабкается к вершине, сдирая в кровь ладони и ступни. Он должен успеть! Нельзя отдать девушку страшной птице! В спину ему кто-то дышит. Горячие руки рвут промокшую от пота одежду. Это Кандида. Она не пускает Громма к любимой. «Ты мой! Мой! — страстно шепчет она и целует его спину, впиваясь губами. — Ты мой муж, ты мой отец!» Он хочет отлепить от своего тела извивающуюся змеей женщину, но ему это не под силу. Тогда он прыгает в сторону и летит вниз обнаженный и беспомощный. Вдруг оказывается в снегу. Белый мягкий теплый пух ласкает его тело. Нет, это не снег, это новая одежда, сухая, спасительная. Теперь ведьме не добраться до него. Где Милтина? Орлан унес ее! Надо спешить. Он снова лезет по горячим камням, рубаха мокнет, пот заливает глаза. Опять Кандида настигает его: «Вернись, лучезарный!»
Священник пришел рано. Хозяин спал, не раздеваясь, — ночью то и дело проверял состояние Эдуана и забылся уже под утро. Настойчивый колокольчик поднял Виктоу с постели. Ученый одернул смятую одежду, пригладил спутанные волосы, отворил дверь и пропустил священника в дом.