Да, тут действительно необыкновенно, но что с того? Это все равно, что посетить галерею. Полюбоваться предметами искусства, поахать поохать и отправиться восвояси с чувством морального удовлетворения.
— Ну, спасибо… — и опустился на татами. — Так, говоришь, видео смотрела?
— Смотрела, — тотчас залилась краской.
— Значит, хоть что-то да запомнила. Знаешь, я многое могу стерпеть, поэтому не бойся. Главное, знай, вот тут, — указал себе на пах, — живет очень ранимое существо, если его сильно напугать, спрячется надолго, отчего мне потом будет очень грустно.
— Так, может, я его сторонкой обойду? Благо, поле для работы обширное.
— А вот нет, — разлегся на постаменте. — Справа от тебя, — указал на пузырьки, — масла. Выбирай любое, я не притязательный.
Вот бы касторового, да побольше, а главное, внутрь. Мира подошла к столику, просмотрела бутылочки. Выбрала пузырек с самой красивой этикеткой. И пахнет весьма неплохо — травами вроде.
А Рик уже и глаза прикрыть успел. Захрапел бы всем на радость, ан нет, притаился, ждет. Мира скользнула по рельефному телу взглядом. На коже хозяина все еще поблескивали капельки воды, на груди чернели волосы, но особенно привлекла внимание дорожка, что шла от пупка вниз — в подземелье, так сказать. Странное ощущение возникло, и касалась его, и целовалась даже, а сейчас все будто впервые. И почему он не остался со своей стервозой? Уж она явно знает толк в соблазнении. Но да ладно. Пора за дело! Тогда плеснула себе в ладонь немного масла, растерла.
Перво-наперво коснулась больной ноги, но начала со стопы. Добравшись до бедра, сбавила темп, все-таки синяк выглядел по-прежнему скверно, а Рик лежал смирно, не морщился, суровыми взглядами не стращал. Спустя десять минут перебралась ко второй ноге, притом закончила так же, не доходя до паховой зоны. Ну не хотелось будить его ранимого звереныша. После ног промассировала руки, перешла к груди. Надо же, оказывается, это очень приятно — ощущать ладонями жесткие волоски, каменные мышцы, а когда нечаянно задела его соски, то сейчас же почувствовала напряжение в теле волка. Угу, значит, тут тоже зона крайне восприимчивая. Но почему-то очень захотелось коснуться низа живота, провести рукой по волосяной дорожке.
Однако, когда дошла-таки до пупка, увидела нечто, что вызвало тихую панику. Его член уже просился наружу. Просился весьма настойчиво.
— Продолжай, чего затаилась? — приоткрыл один глаз. — Хотя, тебе наверно они мешают, — и ловким движением стянул с себя трусы.
— Не мешают, — успела выпалить, но было уже поздно.