Инхир скрестил руки на груди, явно давая понять, что, отвечая вопросом на вопрос, посетитель всего лишь теряет время. Тогда молодой мужчина сдался и наконец представился:
— Слышу, — вяло пробормотал Гимиро. — Но еще я слышал, как солдаты говорили об изнасиловании. И что двое ублюдков скрылись из города. Они могли напасть и на мою сестру.
— Мое имя Гимиро Штан, я — старший брат пропавшей. Точнее, мы близнецы, просто я родился раньше.
— Невозможно жить, смирившись с теми обстоятельствами, с которыми смирился ты. Когда выйдешь отсюда, ты ведь пойдешь домой к матери, которая тебя ненавидит, по той улице, где тебя едва не убили. И именно поэтому ты всегда будешь умолять, чтобы тебя не били слишком сильно.
— Моя сестра Лавириа Штан пропала! Этой ночью она не вернулась на постоялый двор «Белая Сова», где мы остановились. Судя по всему, она даже не ночевала в своей комнате!
Здоровяк Иклив, сын одного из городских стражников, бить умел на славу, а, когда он собирал подле себя своих дружков-поощрителей, то и вовсе превосходил все ожидания. Веселилась эта компания обычно вместе, так как в дружбе нет ничего приятнее, чем общее увлечение. Чаще всего в роли «общего увлечения» выступали изгои, которые были хилыми и шатались поодиночке. Оран любил сначала выслеживать свою добычу, загонять ее на безлюдную улицу и уже там поработать над ней кулаками.
— Вы сделаете это?
— Пустынные Джинны? — не поверил Гамель. Он пристально всматривался в лицо мага, но не узнавал его. — Что-то вы не похожи ни на кого из тех, кто вчера поднимался на сцену.
— Если вы меня обманываете…., - начал было он.
— Разумеется, прав. Потому что мне показалось, что именно головой стоит заняться в первую очередь.
Инхир кивнул и, едва Гимиро скрылся за дверью, снова взялся за перо. Он все еще должен был поставить подпись под своим отчето, но теперь вся решимость куда-то исчезла. Кто знает, быть может, список происшествий пополнится еще одним, не менее уродливым, чем все, что является в этом городе интересным или веселым. На миг Гамелю показалось, что здешние улицы в очередной раз собрали свой кровавый урожай и, насытившись им до отрыжки, заснули, готовые пробудиться как раз к следующему празднику.
В комнате повисло тяжелое молчание. С минуту Штан всматривался в хмурое лицо начальника стражи, а затем медленно кивнул.
— С каких пор мольба оказывает должный эффект? — внезапно раздался холодный голос. Юноша вздрогнул от неожиданности, и на его лице снова появилась гримаса боли.
— Я тебя не обманываю. У меня у самого дочь, примерно твоя ровесница. И я понимаю твою обеспокоенность, но также понимаю, что у девок такого возраста есть свои потребности. Я прикладываю все усилия, чтобы удержать свою козу от любовных похождений, но не всегда можно за всем углядеть. Слышишь меня?