Она молчала. Я коснулся её щеки, удивляясь, что могу так запросто это сделать, а она даже глазищами своими серыми на меня не зыркнула. Спит. Неудивительно, если бы я столько пил и танцевал, уснул бы прямо там же, на танцполе. Я поднял голову и посмотрел на их окна. Я находил их безошибочно, в этой квартире прошло моё детство. Они были темными, Татьяна Сергеевна наверняка уже спала. Представил, как сейчас вломлюсь, разбужу её с нетрезвой и спящей Мышью на руках, вздохнул и поехал прочь.
Чуть поерзала, устраиваясь удобнее, я скатился с неё, чувствуя нелепое желание прикрыть свою наготу и боясь, что этого же хочет Мышка. Боясь посмотреть ей в глаза. Она же вытянулась всем телом, на животе, спрятала лицо в простынях, упавших на него волосах. Я прошёлся взглядом по её гладкой белой спине, на который краснели следы моих жадных рук, на выемках у ягодиц, по ним самим. Хотелось провести рукой, хотелось Мышку в охапку и прижать к себе. Но меня пугало и моё желание, и её возможная реакция.
Тикали часы, купленные ещё Анькой, я все хотел их выбросить и постоянно об этом забывал, вспоминая только в бессонными ночи, когда бесконечный и ритмичный звук буквально сводил с ума. Часы были высокими, напольными и нелепыми, такие могла купить только Анька, и от их постоянного тиканья не спасало даже то, что я уволок их в другую комнату. А сейчас ещё и Мышь…
Вроде и негромкий, а заставил остановиться. Заставил провести этот вечер возле неё. Пытаясь не замечать её провокаций, словно случайных касаний, а по мере опьянения даже откровенных и смешливых выпадов. Она смеялась столько, что должна была заплакать рано или поздно, хотя бы для соблюдения баланса. А она все смеялась, танцевала и тянула меня за собой.
Вспомнил о том, что обнажён, а соседка, пусть даже ещё очень ничего, сексуальных желаний не вызывала, запер дверь. Посмотрел на часы, вернулся на работу, проторчал там до победного, ловя недоуменные Ленкины взгляды.
Я злился. Но не на неё, на себя. За то, что не могу сказать нет, взять и просто уйти. Я представлял, что если уйду сейчас, то все эти мужчины, которые, как мне казалось, пялились на Мышку все до единого, без исключения, даже стриптизер со сцены, бросятся к ней и…и что? Будут вести себя так, как никогда не вел я? Говорить с ней, смеяться с ней, касаться её. А потом один из них, самый везучий, посадит её в автомобиль и увезет. Нет, этого я допустить не мог, хотя, по сути, какое мне дело до её личной жизни. Но я все торчал рядом с ней, как приклеенный.
Нашла толстовку, про которую я уже забыл, накинула на плечи, и мы вышли из душного клуба в прохладную ночь. Остановилась у машины, ожидая, когда я открою. Я только сейчас понял, насколько она пьяна, её даже покачивало чуть.