Вивьен уже и без того поняла, что Астрид просит помочь поднять из земли кого-то, кто безмерно дорог её сердцу.
— Кто здесь похоронен, милая? — спросила Вивьен.
Астрид закивала. Показала на море, на Вивьен, на себя, затем принялась водить в воздухе руками, словно обрисовывает очертания… огромной змеи.
— Дворм? — догадалась Вивьен. — Здесь похоронен морской змей? С которым вы дружили?
Астрид кивнула, закусив губу.
— Я надеюсь, ты хочешь поднять его не для того, чтобы отомстить обидчикам? — Вивьен очень старалась говорить ровно, и всё равно её голос дрогнул.
Астрид замотала головой, а потом приложила ладони к груди. Вся её фигурка выражала отчаяние и боль души.
— Милая… — вырвалось у Вивьен.
Она опустилась на корточки рядом с Астрид, распахнула руки. Девочка замерла, словно зверёк, что увидел в лесу охотника. Одно неловкое движение — и даст стрекача. Но затем, шаг за шагом приблизилась. Позволила Вивьен обнять себя. Она была такая маленькая, худенькая, под лёгким платьицем прощупывается каждое рёбрышко… У Вивьен сердце сжималось при мысли о том, что ей предстоит сейчас сказать.
— Видишь ли, милая, — проговорила она, гладя длинные светлые волосы. — Никому не под силу вернуть с того света мёртвых.
Астрид замерла, словно её ударили тогда, когда меньше всего ожидала, и Вивьен заговорила быстрей.
— Конечно, чары некромантии позволят поднять чьё-то тело… Но это будет не он, понимаешь? Не тот змей, кого ты так любила. В древности верили, что место души в поднятом с того света заменяет демон. Я думаю, это преувеличено. Кроме того, что души там и вправду нет, милая. Тот дворм, с которым вы так дружили, умер… Он плещется в Лазурном небесном море, играет вместе с другими двормами и ему весело-превесело, клянусь. Подняв его наполовину истлевшую плоть, самого твоего друга не вернуть…
Говоря это, Вивьен прижимала девочку к себе. Вспоминая, какая пасть была у вчерашнего чудовища, очень надеялась, что удастся достучаться до детского сердечка.
Зря.
Астрид с силой оттолкнула её от себя и Вивьен шлёпнулась на песок, отбила локоть о камень кургана.
Лицо девочки исказило злостью. Она выбросила вперед руки. С пальцев закапало чёрное.
Но Вивьен было видно, что ребёнку больно, очень больно.
Сотворив мысленно молитву, она подняла руки, развернув ладони к Астрид.
Оставалось надеяться, что та ударит не слишком сильно.
Но противостоять ребёнку Вивьен не хотела.
Астрид только и видела в своей недолгой жизни, что противостояние своей силе. Каково это?
— Я не буду защищаться, — тихо сказала она Астрид. — Ты сама в состоянии контролировать силу своего гнева. И своей боли.