Герцог обомлел от такого поведения. Он вскочил со стула и резко обернулся к жене.
— Позволит! Наш брак не был консуммирован! Что скажете, дорогой герцог? Я могу уйти, но пойду не в комнату, а сразу направлюсь в храм. Или мы можем с вами поговорить, чтобы избежать недопонимания. Ваши разговоры о войне важнее нашего брака?
— Это относительное замечание…
— Опять?! — вскочила герцогиня, повалив стул. — Сколько можно мне врать? Сколько вы еще будете надо мной издеваться? Отец, я простила вас, хотя вы ради денег и вашей мечты пообещали отдать королеве меня и моего ребенка. А ты, подлый ублюдок… — Алекса плеснула вином в лицо мужа, ударила его по лицу и закричала сильнее: — Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! БУДЬТЕ ВЫ ВСЕ ПРОКЛЯТЫ. Вы, ваша ненормальная королева и вся ваша безумная семья! Сколько я должна это терпеть?!
— Мы друзья, — вульгарно заявил отец, — а от тебя нам пришлось это скрыть, чтобы ты…
— Тут следует вмешаться мне, — сказал отец, подоспевший добраться до вершины. — Жасмин узнала, что вы не консуммировали брак и задумалась вопросом. «Как взрослый мужчина может так долго убегать от своей жены?» Вы же написали письмо через три месяца после приезда. Вопрос сам собой появился.
Алекса посмотрела на него со всем призрением.
— Нет!.. — взмолилась Алекса, взяв его за руку — Любовь моя, прошу тебя, не бросай меня! Я не смогу…
Герцог хотел коснуться жены, но получил во второй раз и был оттолкнут на стол.
— Да, обязательно найдет. Нам нужно уничтожить этот замкнутый круг, чтобы ты стала свободна. Когда будешь готова услышать наш план, приходи в мой кабинет, я позволяю.
— Ступайте к себе! — приказал он, так грубо, как никогда еще не говорил. — Наш разговор может подождать…
Карл так на него посмотрел, что даже герцогиня почувствовала злобу.
— Хочешь подать на развод? — спросил муж, подошедший первый. — Я не возражаю, но потом не беги обратно, когда спрятаться будет негде.
— Ау! — вмешалась Алекса. — Вы можете обсудить это прямо сейчас, только держитесь…
— А ты вообще не вмешивайся! — муж и на него заорал. — Это твоя вина, Роберт. Слишком покладистый характер не позволил тебе воспитать достойную дочь. Она стала герцогиней, а ведет себя, как доярка! Вы хоть представляете, сколько власти вложено в этом титуле?
— Что?!.. — удивился отец, а герцог так вообще потерял дар речи. — О чем ты говоришь, дорогая дочь? У тебя не получиться развестись с мужем, потому что этого не позволит сделать архиепископ.
— Муж мой… — промолвила Алекса. — Я хочу попросить прощения.
— Ты уверен? — уточнил отец.
— Вы… — она даже слова сказать не смогла.