— Ну ты тормозишь, лапочка, — произнес он, закатив глаза. — Короче, сейчас сама поймешь.
Прежде, чем она успела сказать «мама», Захаров оказался рядом. Ее как ледяным ушатом окатили, когда он стал лапать ее, рвать пуговицы на блузке, задирать юбку, что-то бормотать.
Рина сопротивлялась и кричала, но в этой глухомани не услышат даже если начнешь трубить боевой набат. Десятка она, конечно, не робкого, приют научил, как за себя постоять, но все же стало страшно.
— Да хватит визжать, дура, — хрипел Захаров, ухватив трусики и дернув так, что они с треском порвались.
— Пусти! Захаров! Скотина! Помогите!
— Дура! — опять рявкнул Захаров. — Тут никого нет.
Но Рина продолжала бороться, пиналась, кусалась, пыталась достать коленом до паха. Видимо, Захаров не ожидал такого упорного сопротивления — все же тренировки для нормативов по физ-ре дают результаты. Несколько раз ей даже удалось попасть ему в челюсть, но, видимо, не достаточно сильно, что только разозлило Захарова.
— Сучка! — выругался он, когда Рина в очередной раз зарядила ему по лицу. — Хотел по-хорошему! Теперь не буду!
— Козел! — крикнула она, стараясь вывернуться и не обращать внимания на пальцы, которые похотливо лезут ей между ног.
— О… — с противной усмешкой выдохнул Захаров ей прямо в ухо, развернув ее спиной к себе и прижавшись пахом с сади, — как у тебя тут горячо. Ноги шире ставь.
Его прикосновения вызвали омерзения, к горлу подступил комок тошноты, голова закружилась. Хотелось только одного — чтобы это поскорее кончилось, исчезнуть отсюда, с этого моста, оказаться как можно дальше от козла Захарова, от его гадостных и липких пальцев.
Да хорош выкобениваться, — уже совсем зло прошипел Захаров.
Каким-то чудом Рина умудрилась зубами цапнуть его за локоть, который оказался возле лица. Видимо, она вложила в этот укус всю злость и отчаяние, потому, что во рту остался вкус крови, а Захаров вскрикнул, как девчонка. Рина, тут же воспользовалась моментом и прыгнула наугад вперед.
Раздался сухой хруст.
Дальше все промелькнуло, как в ускоренной сьемке. Она успела понять, что доски моста все же не выдержали, что она провалилась в дыру и даже услышала треск ткани, что зацепилась за острые деревянные зубья.
Затем был всплеск.
Громкий, рассекающий звуком тишину. Ледяная вода охватила плотным потоком, Рина успела лишь набрать воздуха прежде, чем холодная поверхность сомкнулась над головой. Как страшно! Она же боится высоты!
Но хуже всего оказалась тьма, окружившая со всех сторон.
Рина барахталась, пыталась плыть, но юбка-карандаш ниже колен мешала, длинные волосы даже в хвосте расплылись темным облаком, залепляли рот и глаза, а воздух как-то слишком быстро кончался.