— Ну че ты? — спросил он. — Че ты мозги мне трахаешь? Чем я тебе на хвост-то наступил?
— А ты не понимаешь?
— Я ж идиот. Где мне уж, откуда?
Я потянулась пальцем стряхнуть длинный столбик пепла от его сигареты, он мягко (хотя и более резко, чем стоило бы) схватил меня за руку.
— Да че ты? Ну, если хочешь меня завиноватить, так и скажи, предъяви мне хоть.
Он засмеялся, обнажив золотые клычки. Я сказала:
— Я ничего не хочу от тебя. И даже говорить с тобой не хочу.
— Хочешь я поговорю?
— Не хочу.
И мы долго молчали, шли по лесной тропинке, и Толик периодически пинал корни, а я рассматривала оспину на его щеке. Наконец, я спросила:
— А откуда у вас здесь шрамы?
Я ткнула пальцем в один из крошечных рубцов у уголков его губ. Надо сказать, не так они были и заметны, тоньше и проще его оспин. Толик молчал. Я спросила еще раз, он ничего не ответил.
Когда я спросила в третий раз, Толик прижал палец ко рту, а потом комично развел руками, мол, не могу говорить, все равно, что немой.
Взгляд у него тоже был весьма красноречивый, мол, не я это придумал.
Так мы и молчали всю прогулку, и я старалась держаться поближе к нему, чтобы чувствовать, какой он горячий и надежный, но, в то же время, и злил он меня сильно.
И почему-то, хотя я все еще обижалась, после этой тягомотной и скучной прогулки мне перехотелось плакать.
А на следующий день он принесся ко мне радостный и нежный, весь совсем ручной.
— Поехали, — сказал он. — В Верхний Уфалей.
— Зачем? — спросила я.
— Навстречу приключениям, — сказал Толик. — Ну, ну ты серьезно что ли? Зачем надо может быть кому-то в Верхний Уфалей, там даже никеля осталось с хренову душу.
Я сказала:
— Ты же там никого не знаешь.
— Не знаю, — согласился Толик, склонив голову, будто ему было за это несколько стыдно. — Но познакомимся с кем-нибудь. Я чувствую, мне туда надо.
— Ну и езжай туда один.
— Ты злая. Все злые. Один я добрый, хороший, замечательный, поехали со мной.
— Я там никогда не была.
— Ура, путешествие!
Не знаю, зачем я согласилась. Мы все еще были в ссоре, и потворствовать я ему не хотела.
Все начиналось точно так же, как и обычно. Мы с Толиком сели в автобус, в тот же, который вез нас до Вишневогорска, но проехали Вишневогорск и двинулись дальше. У меня было ощущение, словно я в компьютерной игре, открываю новую карту. Из темноты проявлялись, будто на фотопленке, очертания все новых остановок, домиков и перелесков. И хотя не слишком-то они отличались от того, что я уже видела, искра неповторимости, невозвратности и хрупкости придавала им такую сочную настоящесть.