“Кто честной бедности своей стыдится
И все прочее,
Тот самый жалкий из людей,
Презренный раб и прочее...”
— О! О! — взвеселились шотландцы. Так приятно на чужбине встретить того, кто твоего любимого поэта наизусть знает.
“Пробираясь до калитки, вечером во ржи
Дженни вымокла до нитки вечером во ржи...”
Шумел Арбат, дудели в свои волынки шотландцы, громогласный солист пел песню на слова любимого поэта.
А знаток английского переводил для всех, как умел. И, казалось, люди отлично понимают друг друга, понимают, как братья, хоть и говорят на разных языках:
“В горах мое сердце,
А сам я внизу!..”
***
Я смотрела на экран в Прозрачном зале — и не могла насмотреться. Чуть не в каждом дворе звучала своя музыка!
...Вот игроки в домино и толпа зрителей вокруг стола, где шла азартная игра на высадку, встали, забыв об игре, обнялись и горячо и слаженно запели про отраду, которая живет в высоком терему.
Их жены и дети, радостно-удивленные, высунулись из окон, лежали на подоконниках, как зачарованные: они очень давно не слышали, чтоб их мужья и отцы так пели!
...А в другом дворе на лоджии второго этажа появился целый семейный оркестрик — кудрявая девочка со скрипкой, худенький мальчик с кларнетом и совсем карапуз с барабаном.
Ах, как весело они наяривали “Камаринскую”!.. Так весело, что молодые матери с ребятишками в колясках, все, кто был в этот момент в большом зеленом дворе, заплясали, кто как умел! А потом еще долго кричали маленьким музыкантам: “Браво! Бис!..”
...А дед Никиты, старый солдат, надел свой парадный пиджак — весь в орденах и медалях! — взял табуретку с кухни, торопливо прихватил баян и, усевшись на Васильевской улице перед домом номер семь, запел веселое:
“Эх, дорожка фронтовая!
Не страшна нам бомбежка любая!
Помирать нам рановато -
Есть еще у нас дома дела!..”
Внук его, Никита, стоял рядом и с гордостью смотрел на деда и просил:
— Дед, сыграй “В лесу прифронтовом”!
А голос у деда был молодой, бархатный, а пальцы по кнопочкам баяна бегали ловко...
Когда Наденька подбежала, Никита ее с дедом познакомил. И видно было, как он гордится им.
Дед-Герой начал новую мелодию. Откуда он знал ее? Может, Наденька подсказала-напела? Но он вдруг растянул баян, бросил пальцы на кнопочки, отзвучал проигрыш — и Надежда запела:
“От чистого истока,
В прекрасное далеко,
В прекрасное далеко,
Я начинаю путь...”
Слушатели, столпившиеся вокруг, радостно подхватывали припев. Сегодня никто почему-то никуда не торопился, будто и дел ни у кого не было. Так Фея захотела.
“В прекрасное далеко
Я начинаю путь!..”
— пела девочка, волосы — золотым нимбом, глаза сияют, шейку вытянула!..