— И не одному тебе. — Тобинс расстегнул верхнюю пуговицу сорочки и расслабил узел галстука.
— Господа. — Заволновался вдруг Джон. — Вы не чувствуете, господа. Пахнет горелым?
Едкий черный дым неспешно заполнял подвал.
— Горим, мать его, горим. — Инспектор сорвался с места и бросился вверх по лестнице, но едва его рука коснулась дверной ручки, он закричал и отпрянул. Латунная, круглая, она раскалилась настолько, что обожгла руку, а за дверью во всю уже бушевало пламя. Толстые стены подвала не дали заметить возгорание вовремя, и троица оказалась в смертельной ловушке. Из-за двери слышались крики, возня. Кто-то отчаянно звал на помощь.
Дым струился из-под двери, воздух стал тяжелым и едким.
Кашляя и закрывая нос и рот ладонью, рядом с Тобинсом оказался О’Брайен. В этой смертельной кутерьме полисмен, однако, не позабыл свой шлем, и теперь он вновь красовался у него на голове.
— Позвольте мне, сэр. — Рыжий вытащил из кармана платок и, набросив его на латунную ручку, повернул. Дернул, потом еще, снова. — Заперто, сэр.
— Джон! — Заорал в припадке паники Тобинс. Температура вокруг стремительно нарастала. Становилось нечем дышать. — Вы закрыли дверь?!
— Нет, сэр. — Ботинки привратника загрохотали по ступеням, и вскоре на лестнице стало непередаваемо тесно. — Дверь в подвал не закрывается.
Привратник держал над головой фонарь, и лицо его в бледном свете казалось искаженным маской ужаса.
— Тогда что-то блокирует дверь. — О’Брайен! Ломай!
Рыжий полисмен отклонился и всей своей массивной тушей впечатался в подгоревшие доски. Дверь дрогнула, затрещала протестующе, но не поддалась.
— Давай вместе! На счет три!
Мужчины ударили вместе, и ветхий дверной косяк поддался, но вместо желанного облегчения, пахнуло адским пеклом. Джек сорвал с себя пиджак, обмотал голову, так что только узкая щель для глаз позволяла ему видеть, и первый ринулся в огонь.
Поместье горело долго. Чешемские пожарные прибыли на удивление быстро, но все их старания в итоге свелись к тому, чтобы стихия, бушующая в переборках, не перекинулась на сухую траву и соседствующие постройки. С грохотом обрушилась крыша, начали заваливаться стены. Красный демон ревел, в восторге и исступлении, пожирая все на своем пути.
Инспектор Тобинс сидел на земле, наблюдая, как горы обгорелых балок падают вниз, замуровывая тайну подвала Чешемского особняка. Правая рука его серьезно обгорела, когда он прикрывался ею, пробиваясь наружу через кухню. Но Джек не чувствовал боли. Он смотрел на огонь, в немом приступе восхищения и страха, любуясь плодами чьей-то диверсии. В том, что пожар вспыхнул намеренно, а не по чьей-то досадной оплошности, он ни секунды не сомневался.