- Да я и чувствовала себя общипанной курицей! - уворачиваясь от его поцелуя, прошипела разгневанно.
Рассмеялся, настигая мои губы и захватывая в плен. И от этого поцелуя я окончательно разозлилась, дернулась, пытаясь вырваться, и обнаружила, что у меня скованы руки. До этого даже не замечала - браслеты практически не ощущались.
- Ты была очаровательной шлюхой, - прошептал архонт, скользя губами по моей щеке к уху. - Нежной, испуганной, трепетной, безумно соблазнительной и совершенно невинной - коктейль, окончательно вскруживший мне голову.
И его тело, внезапно вдавившее мое в мягкую постель. Всего на миг, затем он вновь держал свой вес на согнутых руках, и, согревая мое ухо дыханием, прошептал:
- Одного понять не могу - почему ты похитила не меня?!
Нет ну надо же!
Я просто задохнулась от возмущения!
- Серьезно, - он приподнялся и заглянул мне в глаза, - я ведь больше знаю.
Поверить не могу!
- Ты что, обиделся? - потрясенно переспросила я.
- Угу, - он даже скрывать не стал. - Лежу, изображаю слабость и страдания, а ты, после таких поцелуев, взяла и уволокла Гроя. Он же тяжелый, я самых здоровых с собой взял, чтобы, так сказать, помочь тебе с выбором определиться! Кстати, я минут пять без движения лежал, в надежде, что вернешься.
Атас! Слов нет одни междометия...
- Ну, извини, - шокировано сказала я.
У меня шок.
- Извиняю, - Эрих наклонился, нежно поцеловал. - Но давай договоримся, впредь похищать будешь только меня. Идет?
- Ииидет...
И даже не знаю, что на это еще можно было сказать. Хотя один вопрос имелся:
- А когда тебя уже можно будет похищать?
Сделав вид, что серьезно задумался, архонт немного покачал головой, будто отчитывал, и с самой счастливой улыбкой объявил:
- Поздно, милая, надо было пользоваться моментом, когда шанс был. Теперь уже я тебя похитил, так что...
Кое-кто самым наглым образом устроился между моих ног.
- А к чему договор был? - мрачно поинтересовалась.
- Так, в качестве прелюдии, - нагло ответили мне.
- Сволочь! - честно охарактеризовала придурка.
- Да, - прошептал он, придвигаясь туда, куда не следовало бы. - И, кстати, в твоей каюте было двенадцать камер...
И взгляд такой, с намеком, а еще улыбка, медленно расплывающаяся в ухмылку. То есть пока я старательно изображала Элизабет, этот сидел, смотрел и потешался?!
- И к чему весь этот фарс был? - мрачно поинтересовалась.
- Честно? - Эрих потянулся, прикоснулся губами к кончику моего носа, и признался: - Я хотел, чтобы ты в меня влюбилась.
Кое-кто лишился дара речи напрочь...
- Стокгольмский синдром и все такое, - улыбка архонта становится чуть мечтательной. - Смотри, ты вся такая испуганная пленница, и играла ты в нее потрясающее, я весь такой сволочь, но только с тобой внимательный и заботливый. Идеальная комбинация. По моим подсчетам, к двенадцатому дню заточения, ты бы призналась мне во всем сама.