Но нет, вот от, красавец. Стоит в багряных лучах, а его “наездник”, как влитой, застрял на лавочке.
— Сидишь? — смотрю на жующего травинку Сашу, а он косится на меня насмешливо.
— Сижу, — ощупывает меня цепким взглядом из-под коротких, но густых тёмных ресниц.
— У тебя приказ? — спрашиваю и подхожу вплотную к лавочке, на которой он развалился, точно хозяин жизни. — Подвинься, пожалуйста.
Равнодушный взгляд в мою сторону, но всё-таки выполняет просьбу, а кроваво-красные лучи вечернего солнца делают его тёмные коротко стриженные волосы тёмно-рыжими.
— Может быть, всё-таки домой поедешь? Ну, что ты тут сидишь? Зачем мне охрана?
Низкий грудной смех вместо ответа. Саша опускает руку, выбирает новую травинку и, выплюнув предыдущую, прикусывает тонкий сочный ствол крепкими зубами.
— Хитрая какая, — отворачивается и смотрит куда-то вдаль. — Меня на эти штучки не возьмёшь. Велено сидеть, буду сидеть, пока Крым новое распоряжение не даст.
— Верный какой, надо же.
— А то!
Замолкаем. Я пытаюсь понять, куда Саша так внимательно смотрит, но впереди лишь виднеется розарий соседки Клавдии, да кусочек её дома, утопающий во вьющейся по красному кирпичу зелени.
— И сколько ты так сидеть собираешься? — предпринимаю новую попытку разговорить молчуна, но и она проваливается. — Бесполезно, да? Спрашивать тебя?
— Приятно иметь дело с понятливыми людьми, — его голос практически лишён эмоций, и я вспоминаю, как Саша вёз меня на базу и давал короткие отрывистые приказы.
Нервничаю, хоть и пытаюсь убедить себя, что для этого нет ни единой причины. Но сердце стучит так гулко, трепещет под рёбрами, а голос Крымского всё ещё звучит в ушах. Артур казался… уставшим. Разбитым каким-то. И это меня напугало больше его слов.
— Саша, можно вопрос задать?
Короткий взгляд, тишина в ответ, и это кажется разрешением. Ну что ж, может быть, ответит.
— Скажи, пожалуйста, а с Артуром всё хорошо?
Саша заламывает густую тёмную бровь и несколько мгновений сверлит меня пристальным взглядом. Я выдерживаю эту атаку, смотрю в его тёмные глаза. Пусть видит, что во мне нет злого умысла — действительно беспокоюсь.
— Сама всё увидишь, — и закрывает глаза.
— Приём окончен, да?
Саша усмехается, а я поднимаюсь на ноги.
— Кстати, ты не голодный?
Оживляется, открывает один глаз, а усмешка на губах превращается в улыбку.
— Будешь пирог? Он с клубникой, вкусный.
— С клубникой? — мечтательно, но я уже разворачиваюсь и ухожу в дом. Мне нужно чем-то заняться, пока Крымский не приехал. Так почему бы и не покормить своего охранника, раз он никуда не собирается уезжать?